|
– Я? Не разобью? – Конечно, не разобьешь. Где тебе!.. – А как же я первый стакан разбил?… – Ну, первый ты разбил нечаянно… Это что! Это всякий может разбить. А ты специально разбей. Ветеринар с минуту подумал. – Нешто разбить? Постой… Эй, человек! Бледный, тупой слуга, с окаменевшим от скуки и бессонницы лицом, приблизился… – Послушай, человек… Сколько вы берете за стакан, если его разбить? – Десять копеек. – Только-то?! Господи! А я думал, полтинник или еще больше. Да за эти деньги я могу хоть шесть стаканов разбить… На стол стояли четыре стакана, до половины наполненные темным и светлым пивом. – Эх! – сказал ветеринар. – Позволить себе, что ли? И легким движением руки сбросил стаканы на пол. – Сорок копеек, – автоматично отметил слуга. – Чёрт с ним, – залихватски сказал ветеринар. – Плачивали и побольше. Люблю кутнуть! Потом в голову ему пришла какая-то другая мысль. – Эй, человек! А пустую бутылку если разбить – сколько стоит? – Пять копеек-с. Ветеринар приятно изумился: – Смотри, как странно: маленький стакан – гривенник, большая бутылка – пятак. – А вот ты не разобьешь сразу шесть бутылок, – усмехнулся безличный студент. – Я? Не разобью?… – Конечно. Где тебе! – Шесть бутылок? Плохо ж ты меня знаешь! Эх-ма! Со звоном, треском и лязгом полетели бутылки на пол. Хозяин вышел из-за стойки и упрекнул: – Нельзя, господа студенты, безобразить. Что же это такое – посуду бить!.. – Вы не бойтесь, мы заплатим, – успокоительно сказал ветеринар. – Я не к тому, а вот посетителю, может быть, беспокойно. Я пожал плечами: – Мне всё равно. – Мерси, – общительно обратился ко мне студент. – Вы подумайте, какая дешевка: гривенник за бокал! – Да, – подтвердил его товарищ. – Хоть целый день бей. – В дорогом ресторане не очень-то разойдешься, – сказал ветеринар с видом экономной хозяйки, страдающей от дороговизны продуктов для стряпни. – Дерут там, наверное, семь шкур. Хм!.. А тут – гривенник. Он повертел в руках стакан, подробно осмотрел его и бросил на пол. – Во французском ресторане за бокал с вас рупь возьмут, – отозвался из-за стойки хозяин. – Подумайте, а? А тут за эти деньги десять раз бить можно. Брось, Миша, свой стакан… Чего там! В кои веки разойдешься… Вот так… Молодец. Человек! Еще полдесяточка. Нельзя сказать, чтобы у амфитриона был вид беззаботного пьяного кутилы, безрассудно крушащего всё на своем пути. Было заметно, что он не выходил из бюджета, доставляя себе и своему другу только ту порцию удовольствия, которую позволяли средства. — 203 —
|