|
– Как же, как же! Нашумевшее дельце. Ты, Дыбович, небось совсем и не думал, что в такие знаменитости попадешь?… Все притихли, как перед грозой, опасливо следя за фруктовым ножом, который вертел в руках Дыбович, усевшийся между Тыриным и Капитанаки. Дыбович улыбнулся, положил нож и махнул рукой. – Ну, уж тоже… Нашел знаменитость. Где нам… Мы люди маленькие. – Послушайте, – тихо спросил, наклоняясь к нему, Тырин. – Он ведь мистифицирует нас, а? Вы не Дыбович? – Нет, нет, что вы… Я Дыбович! – Но, вероятно, однофамилец? – Помилуйте, – горячо воскликнул Дыбович. – Какой там однофамилец. Я настоящий Дыбович… Тот самый, у которого жену убили. Да вы, вероятно, меня видели на суд! Я свидетелем был. – Я на суде не был. – Не были?!. – ахнул Дыбович, нервно крутя желтые усики. – Да как же вы так это!.. Вот странно. И лицо его приняло обиженное выражение, как у актера, который услышал от приятеля, что тот не попал на его бенефис. – Неужели не были? Удивительно! Один из самых сенсационных процессов. Интереснейшее дело! Господа, кто из вас был на суде? – Я… – несмело отозвался Капитанаки. – Вы меня там видели? – Да… видел. Вы давали показание по поводу… друга… вашей жены. Молодой Дыбович сделал рукой торжествующий жесть. – Ну, вот, ну вот… Видите! А вы говорите – не тот Дыбович!.. Зачем же мне обманывать вас? Минута неловкого молчания была прервана деликатным Тыриным, решившим, что необходимо сказать хоть что-нибудь. – Ужасная трагедия, – прошептал он. – Вы, вероятно, переживали глубокую душевную драму? – А еще бы не глубокую! Это хоть кому доведись такая история… Жена… Где жена? Нет! Вот-с только куски в чемодане – извольте вам! Получайте! Прямо подохнуть можно. Самое ужасное, что эти идиоты сыщики стали первым долгом следить за мной… Как вам это понравится? Положеньице! Я на поезд – они на поезд, я в гостиницу – они в гостиницу. – Тяжелая история, – вздохнул Тырин. – Звериное время. – Еще бы не тяжелое, – возмущенно сказал Дыбович. – Подумайте, какие мерзавцы: убить женщину, разрезать на куски и отправить в Москву. Свинство, которому имени нет. Показывают корзину: «Ваша жена?» – «Моя». Положеньице! Снова все замолчали. Капитанаки закурил новую сигару и тут же заметил, с целью развеселить присутствующих: – Смотрите-ка, окно открыто. Можно выпрыгнуть и убежать, не заплатив по счету. Покачав сокрушенно головой, Дыбович сказал: — 198 —
|