|
– Ах, как бы я хотел развеселиться! – говорил он. – Господи! – удивлялась жена. – Что же может быть легче! В передней есть еще три молодых человека. Позвать? Может, они тебя развеселят… Однажды Андрееву пришла в голову лукавая мысль: потихоньку, инкогнито, уехать в Москву и там повеселиться во всю. Он остриг волосы, надел черные очки и, взявши чемоданчик, поехал в Москву. Умылся в номере гостиницы, радостно ухмыльнулся и, довольный собой, зашагал на Тверскую. Навстречу ему шли две московских барышни. – Вот Андреев, – сказала одна. – Леонид, – добавила вторая. Они остановились и повернули за писателем, смотря на него с изумлением и страхом. – Идет по улице… – прошептала одна с остолбенелым лицом. Другая всплеснула руками: – Смотри, смотри! В калошах… Андреев в калошах! – Что вам угодно, барышни? – со вздохом спросил Андреев. – Ай-ай-ай! – взвизгнули обе. – Разговаривает! И, обезумевши от ужаса, бросились врассыпную. На Тверскую Андреев не пошел. Накупил газет и, печальный, побрел в свой номер. В первой газете, которую он развернул, было написано: – «Передают из достоверных источников, что Леонид Андреев находится в настоящее время в Антверпене. Писателю город очень понравился. Целыми днями его видят гуляющим по набережной и в гавани». – А надо будет, в самом деле, когда-нибудь, – подумал Андреев, – проехаться в Антверпен. Вероятно, любопытный город. Отложил первую газету и взял другую. – «На днях в дружеской беседе Леонид Андреев, – сообщалось во второй газете, – восхищался немецким поэтом Бирбаумом. Он считает его одним из лучших представителей немецкой поэзии». – Бирбаум… – прошептал Андреев, – странная фамилия. Надо будет почитать что-нибудь Бирбаума… Встал и, потянувшись, взглянул на часы. – Ужасно однообразные газеты нынче… Восемь часов… Пойду-ка я куда-нибудь в театр повеселиться. Вышел, сел на извозчика и сказал: – Вези меня, братец, в какой-нибудь театр. Смерть, хочется повеселиться. Хе-хе… – В Художественный? – спросил извозчик. – Можно и в Художественный. Впрочем, нет брат. Там идет моя «Анатема». Вези куда- нибудь в другое место. К Коршу, что ли. Приехав в Коршевский театр, Андреев купил билет и на цыпочках вошел в зрительный зал. На сцене стоял актер в студенческом мундире, страстно взывая к актрисе: – Оль-Оль! Я люблю тебя! Посмотри на эти Воробьевы горы… – «Дни нашей жизни», – разочарованно прошептал Андреев. – Экая незадача! — 63 —
|