|
– В сущности, ведь она замужняя и прекрасно все должна понимать… И я сказал вслух: – Анна Петровна! Разрешите рассказать этот смешной анекдот при вас. Правда, он немножко, как это говорится, того, – ну, да ведь и вы хе-хе – не девочка же. Я думаю, – прекрасно все понимаете, а? Я, улыбаясь, заглядывал ей в лицо, а она встала и неожиданно куда-то вышла. – Странная она какая-то сегодня, – удивился я. – Это вы ее со своим анекдотом прогнали, – объяснил муж. – Нельзя же при дамах неприличные анекдоты рассказывать. На меня от этих слов сразу повеяло такой непроходимой пошлостью узких мещанских узаконений и копеечной моралью людей, зарывшихся в свое грошовое мещанское благополучие, что я не выдержал и сказал: – Почему? Ну, будем, дорогой Илья Ильич, откровенны хоть раз в жизни. Ведь не институтка же ваша жена? Представьте, если бы я был ее любовником – она бы выслушала от меня этот анекдот и только бы посмеялась. Я буду говорить, извините меня, просто: то, что мы с ней чужие, – это простой случай! Конечно, я не говорю… Муж хотел что-то возразить, но в это время вошла жена. – Ильюша! Тебя сейчас просят по важному делу к Дебальцевым. Нужно тебе сейчас ехать, а мне уже пора в театр на дневное представление. – Простите, – сказал я. – Я не буду вас задерживать. Только какие же сегодня театры? В первый день театров не бывает. – Бывает. – Уверяю вас – не бывает. Я это хорошо знаю. Вас, наверное, обманули! Она закусила губу: – Ну, один театр все-таки открылся. Прекрасно зная, что в первый день в театрах не играют, я был поражен до глубины души. Очевидно, Анна Петровна была жертвой чьей-то глупой шутки. – Это надо выяснить, – сказал я. – Вы позволите мне поехать с вами? Нет ли здесь какой-нибудь глупой шутки или чего-нибудь еще похуже. Дело в том, что я могу поклясться, что в первый день ни в каких театрах не играют. – Это театр в частном доме, – сказала она, задумчиво отворачиваясь. – Ах, так?.. А что идет? – Эта… Сирано-де-Бержерак. – Прекрасно! Я давно хотел видеть эту пьеску (отчего бы мне не посмотреть ее? – подумал я). Слушайте, поедем вместе. – Это неудобно, – быстро ответила она. – Я по приглашению. – Пустяки! Я заплачу десять рублей. В пользу там каких-нибудь вдов или сирот. Вот. Получите! Вынув десять рублей, я пытался всунуть их ей в руку, но она не взяла. – Стесняетесь от молодого человека деньги получать? – пошутил я. – Явление в наш практический век беспримерное! Ну, прощайте. Не буду вас задерживать. — 277 —
|