|
Русские первопроходцы-пассионарии, начав однажды движение на Восток, уже не могли остановиться, пока не достигли Тихого океана. Но и он не стал препятствием или последним рубежом. Впереди их ждало и манило западное побережье Америки, и оно вскоре — от Аляски и Алеутских островов до самой Калифорнии — почти на полтора века также стало русским. Может, в самом деле само солнце, каждый раз встававшее на Востоке, точно магнит железо, притягивало русских землепроходцев и мореплавателей? А что — с точки зрения гелиобиологии, гелиофизиологии и гелиопсихологии ничего сверхъестественного в подобном предположении нет. Солнце активизирует поведение не только отдельных особей и индивидов, но и целых сообществ. И мать-земля там, где нужно и когда это становилось необходимым, подпитывала избранников судьбы, как подпитывала некогда своего сына — титана Антея. Сибирская же земля сподвигла на вселенское продвижение вперед целый народ. Александр Сергеевич Пушкин восхищался этим воистину всенародным подвигом. В январе 1837 года перед роковой дуэлью он даже принялся за статью на данную тему для ближайшего номера своего журнала «Современник». Пуля Дантеса поставила кровавую точку на замыслах русского гения. Сохранился только один начальный абзац, коему суждено было стать едва ли не последними строчками, написанными рукой поэта. Но и они позволяют понять, насколько близок был Пушкину дух тех людей, кому Россия обязана раздвижением границ и своей геополитической мощью: «Завоевание Сибири постепенно совершалось. Уже все от Лены до Анадыря реки, впадающие в Ледовитое море, были открыты казаками, и дикие племена, живущие на их берегах или кочующие по тундрам северным, были уже покорены смелыми сподвижниками Ермака. Вызвались смельчаки, сквозь неимоверные препятствия и опасности устремлявшиеся посреди враждебных диких племен, приводили их под высокую царскую руку, налагали на них ясак и бесстрашно селились между сими в своих жалких острожках». По пути, проложенному Ермаком, в Западную Сибирь во главе с царскими воеводами устремились отряды стрельцов и казаков. Не отставали от них купцы и будущие поселенцы. До конца XVI века в Приобье были основаны и построены города-остроги Тобольск, Березов, Сургут, Тара, Обдорск, Нарым (рис. 127). Пока Москва и вся Европейская Россия переживали тяготы Смутного времени, сибиряки не сидели сложа руки и добрались до Енисея. В царствование Михаила Федоровича, первого царя из династии Романовых, русские стрельцы, казаки и колонисты проникли в Восточную Сибирь, отстроили Енисейск, Кузнецк, Красноярск, Якутск и другие остроги и вышли к Охотскому морю. Но подлинный пассионарный взрыв произошел уже в царствование Алексея Михайловича (1629—1676): Россия обрела примерно те же северо-восточные границы, которые сохраняет и до сих пор. Обязана же она этим, казалось бы, самым простым и обыкновенным людям, чьи имена нынче составляют гордость русской истории. — 213 —
|