|
Я привыкла, что надо жалеть время владыки, быстро свои вопросы изложила, решила, и вроде готова убегать. А владыка стоит задумчиво, никуда не торопится, смотрит ласковым, глубоким взглядом. Я стала благословляться и вдруг, неожиданно для самой себя, так расплакалась, что смутилась от своих слез и стала собираться уходить. А владыка прижал к себе мою голову и очень ласково говорит: «Ты теперь слушайся мужа». Спустилась по лестнице, оглядываюсь, а владыка все стоит, смотрит вслед и опять говорит: «Насть, слушайся мужа». Всю дорогу проплакала, хотя на душе очень легко и радостно было. Думаю: «Ну что такое? Ладно, с беременными такое случается...» Сейчас сердце разрывается: если бы знала, что это последняя встреча, как много надо было спросить, сказать, попросить прощения, просто побыть бы рядом... Сергей Немировский: ...А потом была часовня Александра Невского в Олекминске. Часовня была старая, 1871 года, и владыке очень хотелось ее как‑то восстановить, подновить, привести в порядок к 140‑летию Епархии. Я предложил: «Давайте, поеду и посмотрю, что можно сделать. Он благословил, сказал, что отец Евгений меня встретит и все покажет, введет в курс дела. И вот я поехал. А мы тогда строили там линию большую, 220 квт. Приехал я с утра, проехал по объектам, вечером звоню отцу Евгению. Он говорит: – А мы вас с утра ждем! Я подъезжаю, а у них уже стол накрыт, все постное: рыбка, картошка, салатик. Женщины суетятся вокруг стола. Посмотрели после ужина часовню – и понял я, что покраской тут не обойтись. Она уже на метр в землю ушла, и в народе ее называют беседкой. Ладно, говорю, задачу понял. А вот нам бы еще на линию съездить, объекты освятить, а то уж очень тяжело работа идет. Отец Евгений готов. На следующееутро мы и поехали. Ау нас там в одном месте новый бульдозер утонул, 32 тонны. Дело было так: сначала провалилась машина, бульдозер ее вытащил (она‑то легче!), зато провалился сам, и мы месяц уже не можем его вытащить! И вот этим делом целая бригада занимается, заместитель мой Камбаров там же. А мы едем мимо. Я спрашиваю отца Евгения: «Может, заедем, поможете Божиим словом?» – «Конечно, заедем...» Подъезжаем, а мужики сразу заворчали: «Ну вот, попа привезли, сейчас помогать нам будет...» Вода в яме, мороз ‑30° – в общем, не до лирики. И вот к вечеру, освятив все объекты, отвезя домой отца Евгения, собираемся на планерку. Надо решать с бульдозером! Спрашиваю: какие предложения? В ответ гвалт, ругань. Звоню своему заместителю Камбарову: «Как там у тебя дела, где ты?» А он так спокойно: «Я в вагончике, отдыхаю». В вагончике?.. Ну тут меня и прорвало, выдал я ему все, что думал. А он мне так спокойно: «Не пойму, чего ты ругаешься? Как только ваш поп уехал – мы через полчаса бульдозер и вытащили...» — 155 —
|