|
- И ты молчал, старик? Я ведь про этот источник еще в юности читал. История странная, как и все, что связано с вашей горой. - Почему странная? - Вот вроде церковь стоит на горе, а о ней в старом краеведении - ни строчки. Что был за приход, кто в ней служил - ничего. Так же и с источником. Вроде был. Здесь, правда, я нашел кое-что. Мы к тому времени подошли к искомому месту, перекрестились и стали копать. - А что, место подходящее. Вид красивый, внизу обрыв, вся гора ваша как на ладони. – Толстиков будто забыл о своей последней фразе. - Игорь, так что ты нашел? Дорасскажи. - Что нашел? Давай лопаты почистим, моя уже в землю не входит. – Он явно мстил мне за свое долгое неведение. - Жил в девятнадцатом веке в Любимовске такой чудак - Филипп Матвеевич Соболев. Купец второй гильдии. Имел свою лавку в торговых рядах. Специализировался на бакалейных товарах, но все свободное время отдавал, как бы сейчас написали, изучению родного края. И стихами тоже баловался. Говорят, к концу жизни разорился, но успел несколько брошюр по истории края издать. Одна была посвящена Вязовому и его окрестностям. - Фамилию Соболева я встречал, но такой брошюры... нет, не помню. - Не мудрено, тираж пятьдесят экземпляров. Мне дали эту книжечку на десять минут. Вот в ней-то я и прочитал про этот источник. Филипп Матвеевич писал о мареевских стариках, которые ему говорили, что когда еще их деды под лавку пешком бегали, источника уже не было. Но в веке семнадцатом будто бы он пробился из-под земли, а затем вновь исчез: кто-то его уничтожил. Купец-краевед даже на Тихоновскую гору ездил. Так и пишет: величественное место, где душа переполняется совершеннейшим восторгом и упоением. - Он и впрямь был поэтом. - Я был поглощен работой, но рассказ Игоря меня очень заинтересовал. - Хорошо бы побольше узнать о Соболеве. - Не спорю. Времени свободного, увы, мало, да и Изволокины умерли, а то можно было бы этим заняться. Говорят, что... - Игорь, прости, а при чем здесь Изволокины? - Как при чем? Я тебе не сказал? Соболев им же родня по материнской линии. - Да ты что?! - я чуть не отбросил от неожиданности лопату в сторону. Богатый стихотворец, побывавший на Маре, историк–любитель, чудак-человек – родственник братьев Изволокиных?! Кажется, дело принимало любопытный оборот. - Игорь, так ты говоришь, он разорился? - Да, и будто канул куда-то. Ни слуху, ни духу о нем. А ведь жил не так уж давно - при Александре Освободителе. Тогда в Любимовске две газеты выходили, про смерть такого человека они бы наверняка сообщили, но - ничего. Как и про церковь. – Судя по всему, храм на горе не давал Толстикову покоя. — 90 —
|