Схиигумен Алексий

И на следующий день, после того как проснулась с тяжелым чувством обиды, я как-будто снова провалилась куда-то. Впечатление было такое, что это не сон, а реаль­ность: в одной церкви на иконе начал оживать на моих глазах образ Божией Матери. Она сходит с этой иконы вниз по какой-то невидимой лестнице, а я стою и от чув­ства восторга и радости только и могу кричать:

— Смотрите, смотрите, это же живая Матерь Божия!
Она поворачивает на мой крик голову и идет прямо мне навстречу, как бы плывет, не касаясь ногами земли. И единственное, что я могла запомнить из Ее слов, так это то, что Она мне сказала голосом звенящего колокольчи­ка:

— Ты хотела видеть Меня, смотри.

Она еще что-то мне говорила, но только я этого не за­помнила. И чувство такое было, что я Ее очень давно знаю, как родного человека. Я Ее не видела, но хорошо знаю. Одета Она была в голубые одежды с золотыми звез­дами и золотой каймой. Ростом Она была совсем невысо­кого, а скорее среднего. Но больше всего меня поразила Ее простота, несмотря на очень красивые одежды. Я еще подумала:

— Надо же, Царица Небесная, а какая Она простая.

Когда я проснулась, то долго еще находилась под впе­чатлением от увиденного. Душе было так тепло и радост­но. Никакой обиды я уже не чувствовала. Я понимала ду­шой, что это была Она. Но ум доказывал, что не может этого быть. Что настоящая Матерь Божия не может со мной разговаривать только потому, что мне хотелось на Нее посмотреть. Такого просто быть не может, потому что я не заслуживаю этого. И кому об этом рассказать, поде­литься. Ведь никто мне не поверит. Разрешить мои со­мнения мог только батюшка. Но как ему обо всем расска­зать, когда вокруг него столько народу, еще поймут что-то не так. Но когда я решилась все же его об этом спросить и сказала только:

— Батюшка, я видела...

То он сразу же ответил, даже не дослушав:

— Да, это была Она, Она.

Я спросила его, можно ли мне кому-нибудь рассказать, а он сказал: - Зачем?

• Ну, чтобы другие знали, какая Она.
  Он улыбнулся и сказал:
• Ну расскажи, если хочешь.

Но мне, конечно, никто не поверил. Зато я сама знаю, какая Она, и это все было не без батюшкиного участия. Ведь он меня даже не расспросил ни о чем, во что Она бы­ла одета и так далее. Он просто знал, что это была Она!