|
Ощущение, которое испытывали все граждане СССР в период сталинских человеческих жертвоприношений, хорошо выразил ярославский поэт Евгений Березко: Сижу я под дверью входной, Не зажигая огня. Знаю: идущий за мной Много сильнее меня. Весь смысл этих жертвоприношений заключался как раз в том, чтобы каждый осознал: они много сильнее меня, и не просто сильнее, а выше, ближе к небесам, на которых завязываются и развязываются все земные узлы. Уже упомянутый академик Шафаревич, родившийся в 1923 году, рассказывает: «Я ясно помню этот фактор страха, присутствовавший в жизни. Некоторые игнорировали его сигналы – из чувства гордости, собственного достоинства или по легкомыслию. Как правило, они были очень недолговечны. Но большинство учитывало его в своём поведении». Замечательно, что террор, развязанный Сталиным, не вызвал к нему народной ненависти, не сделал его в глазах подданных чудовищем. Наоборот, его все заметнее окружал ореол великого человека, благодетеля нации. Николай Второй из-за давки на Ходынском поле, в которой он вовсе не был виноват, тут же был прозван «кровавым», а Сталин сознательно умерщвлял миллионы, и любовь к нему оставшихся в живых только возрастала. Чем это объясняется? Рабской натурой русского человека? Это было бы «объяснением тёмного через ещё более тёмное», ибо оценочные категории тут неуместны. Ни при чём здесь и национальные особенности русских: обожествляли своих обагрявших алтари человеческой кровью жрецов и ацтеки, носили на руках устроивших классический террор якобинцев и французы. Разгадку парадокса надо искать в специфике действия людских психологических механизмов. И разгадка достаточно проста. Когда тот, кто властен отобрать у тебя жизнь, не отбирает её, это равносильно тому, что он дарит тебе жизнь, а как же не быть за это благодарным? В царстве смерти на островах жизни царят особенное возбуждение и особенное веселье – как на пиру во время чумы. Тот, кого забрал ангел смерти, конечно, не веселится, но это же неудачник, так что ж, пусть неудачник плачет, а мы, кому повезло, плакать не будем, даже если неудачником оказался близкий родственник. Примеров тому множество. Расстреляли родного брата художника Бориса Ефимова Михаила Кольцова, но Ефимов продолжал воспевать советскую действительность своими рисунками. Расстреляли родного брата знаменитого детского писателя Льва Кассия, но он продолжал славить партию. Посадили жену второго человека в СССР Молотова, но он остался преданным слугой Сталина, её посадившего. А на расстрел брата Лазаря Кагановича Сталин испросил его согласия, и Лазарь, не колеблясь, согласие дал. Всё это кажется невероятным, но это факты, это людская природа. Она умеет вытеснять из сознания страшное и в плохом находить хорошее. Конечно же, это – инстинкт самосохранения. Плохо, что убили твоего ближнего, но хорошо, что убили его, а не тебя. Так будем радоваться жизни, кто жив, и распевать: — 60 —
|