|
Я понимаю фанатизм как духовную гордость, ориентирование на самого себя, убежденность не в истине, а исключительно в справедливости собственного мнения. Фанатизм – это дефицит и даже отсутствие любви к другим людям, фанатизм – это убеждение, как определенная поза, при отсутствии желания понять другого человека; фанатизм – это непробиваемая духовная оболочка, через которую человек неспособен увидеть ничего другого; фанатизм является в некотором смысле саморелигией. Кредо людей, исповедующих ее: «Мое мнение всегда правильно!» Что же касается убежденности и принципиальности, то здесь – нечто другое. Человек, имеющий свои религиозные убеждения, способен объяснить и отстоять их; способен ответить на вопрос, почему именно они стали для него истиной и жизнью. Человек принципиальный, но не фанатичный, умеет указать на самую суть, самую основу своих убеждений. Не менять своих убеждений, не колебаться в них, не подменять истину пользой, то есть прагматизмом, – это вовсе не значит быть фанатиком. Лично я считаю, что в дальнейшей своей перспективе понятия «истина» и «польза» сливаются друг с другом. Истина не несет в себе внутренних противоречий, исповедующий ее никогда не посрамится, надеющийся на нее никогда не ошибется, не обманется. Человек же, подменяющий истину сиюминутной выгодой, никогда не достигнет высоких целей и результатов. Сиюминутная выгода, полученная за счет отступления от своих убеждений, через некоторое время может обратиться в трагедию. Эта эфемерная польза будет взорвана и разрушена самим потенциалом лжи и противоречий, заложенных в ней, потому что всякая ложь имеет центробежное направление. Всякая ложь сама в себе содержит элементы тления и распада. Истина же – целостна и нетленна. Люди, внутренне равнодушные к религии и лишь номинально принадлежащие к христианству, видят в непоколебимой приверженности к святому Православию только фанатизм и нежелание посмотреть вокруг и увидеть, что существует множество других религий. Они не представляют, что Православие можно избрать не только как одну из истин и даже не только как высшую из истин, но лишь как единственную и универсальную истину. Взгляд на Православие как на универсальную истину – единственный путь ко спасению и реальному Богообщению – неприемлем для этих безразличных к религии людей. Они видят в таком взгляде отрицание всей истории мировой культуры и мировой цивилизации. Но в таком случае надо посмотреть, как относились к Православию святые Отцы. Все Отцы Церкви, все Вселенские и Поместные Соборы всегда учили, что истина одна, что нет плюрализма истин и релятивизма в области нравственности. Учение всех святых Отцов, почитаемых Православной Церковью, все соборные постановления, принятые как «конституция» Православной Церкви, основывались на принципе исключительной истинности Православия. Ни в одном соборном постановлении вы не сможете найти даже намека на то, что существует несколько истин и что кроме Православия есть еще некие спасительные религии. Поэтому, если мы примем приверженность к Православию и убеждение, что только в нем осуществляется истинное спасение, за позицию фанатика, то, значит, и все постановления Вселенских и Поместных Соборов нам надо так же отнести к плодам фанатизма, потому что все они говорят о единой истине. — 157 —
|