|
Те же, что не пребыли верными «в чужом», по выражению Господа, утеряют то, что получили в начале. Здесь мы усматриваем некую параллель с притчей о талантах: … поручил им имение свое. И одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе… ПО ДОЛГОМ времени, приходит господин рабов тех, и требует у них отчета… получивший пять… принес другие пять талантов, и говорит: господин! пять талантов ты дал мне, вот, другие пять… я приобрел на них... Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен; над многим тебя поставлю; ВОЙДИ В РАДОСТЬ ГОСПОДИНА ТВОЕГО. Подошел также и получивший два… и сказал… вот, другие два таланта я приобрел на них… хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен; над многим тебя поставлю; ВОЙДИ В РАДОСТЬ ГОСПОДИНА ТВОЕГО. Подошел и получивший один талант, и сказал: господин! я знал тебя, что ты… жестокий… и убоявшись… скрыл талант твой в земле: вот тебе твое. Господин же в ответ: лукавый раб и ленивый… возьмите у него талант, и дайте ИМУЩЕМУ десять талантов… а у неимущего отнимется и то, что имеет (Мф. 25:14 и далее). И эта притча, как и предыдущая, неприложима к обычным человеческим отношениям, но только к Богу: Господин не взял от того, кто потрудился над талантами и удвоил их, но все, и данное, и им приобретенное трудом, — все отдал ему в его владение, как совладельцу: ВОЙДИ В РАДОСТЬ (обладание царством) ГОСПОДИНА ТВОЕГО. И когда неиспользованный талант оказался свободным, то и его отдает Господин имущему десять… ибо всякому трудящемуся над дарами Божиими ДАСТСЯ И ПРИУМНОЖИТСЯ (Мф. 25:29). Святой Иоанн Лествичник говорит, что ко всякой науке, ко всякому искусству, ко всякой профессии — возможно привыкнуть и делать дело уже без особого усилия. Но никому, никогда не давалось молиться без труда; особенно, если имеется в виду нерассеянная молитва, совершаемая умом в сердце. Если кто?либо испытывает сильное влечение к этой молитве, то у него может появиться трудно реализуемое желание: бежать отовсюду; скрываться от всех; зарыться в глубь земли, туда, где не виден и самый свет дневного солнца; туда, где оставлена всякая забота о преходящем. И это понятно: нормально всем скрывать от постороннего взгляда свою интимную жизнь, а молитва сия обнажает самое ядро души, не переносящее никакого прикосновения к себе, кроме руки Создавшего нас. Каким болезненным разрывам подвергается такой человек в попытках найти настоящее место для искомой молитвы. Как веяние из иного мира, эта молитва приводит к различным конфликтам: и внутренним, и внешним. Один из них — борьба со своим телом, которое не замедлит обнаружить свое бессилие следовать стремлениям духа; часто телесные нужды достигают такой степени страданий, что заставят дух сойти с высоты молитвы к попечению о нем, иначе тело умрет. — 40 —
|