|
Святая Троица есть Бог Любви. Любовь, о которой говорится в Евангелии, есть нетварная жизненная энергия Божества безначального. Свойство ее, любви, соединять в самом бытии. Пребывающий в таком единстве с Богом постепенно прогрессирует в умном осознании происходящего с ним. А нам Бог открыл (ведение о Нем) Духом Своим: ибо Дух все проницает, и глубины Божии… мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога: что и возвещаем не от человеческой мудрости изученными словами, но изученными от Духа Святого (1 Кор. 2:10–13). Ты Христос, Сын Бога Живого (Мф. 16:16). И по слову Христа: не плоть и кровь открыли ему (Петру) сие, но Отец... Сущий на небесах (см.: Мф. 16:17). Великая благочестия тайна: Бог явился во плоти, оправдал Себя в Духе, показал Себя ангелам, проповедан в народах, принят верою в мире, вознесся во славе (1 Тим. 3:16). И это есть естественный рост в Духе чрез пребывание в Божественной области хранением заповедей Христа. Ум вдруг схватывает познание и формулирует его в человеческих словах. Сие приходит, как вспышки молнии, при сердце, разжженном любовью. Это — та светоносная вечность, к которой все мы призваны (ср.: 1 Петр. 2:9). Накопление в опыте Церкви подобных моментов озарения сознания нашего органически привело к сведению их воедино. Так появляется первая попытка систематизации живого богословия, произведенная святым Иоанном Дамаскином, мужем, богатым и своим собственным опытом. Срыв этого чудного восхождения к Богу в неисследимом богатстве высшего познания произведен, при упадке живого опыта, тенденцией подвергать данные Откровения критике нашего рассудка; склонением к «философии религии». Последствие: схоластические суммы богословия, в которых опять?таки больше именно философии, чем Духа жизни. Действенно быть в Боге и с Богом дается или «детям» (см.: Мф. 18:3; 11:25), или божественно безумствующим, подобно великому Павлу (см.: 1 Кор. 4:8–10; 1:20). Он писал о себе: Но что было для меня преимуществом, то ради Христа я почел тщетою. Да и все (вообще) почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего. Для Него я от всего отказался, и все почитаю за сор, чтобы приобресть Христа… чтобы познать Его и силу воскресения Его, и участие в страданиях Его, сообразуясь смерти Его, чтобы достигнуть воскресения мертвых (Фил. 3:7–11). Павел исполнил завет Господа, сказавшего: Так всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником (Лк. 14:33). «От всего, что имеет» в плане тварного бытия, в его отверженности от Бога, в его самоутверждении. Верующие суть сыны Авраама… и благословляются с ним (Гал. 3:7–9. Ср.: Гал. 3:29). Итак, нам нужно последовать примеру нашего по духу отца Авраама: взять в руки огонь и нож, и взойти на высокое место, чтобы принести Богу во всесожжение все, что нам дорого по плоти. Тогда и мы услышим: Теперь Я знаю тебя… и благословляя благословлю тебя (Быт. 22:12, 17). И это есть верный путь к блаженной вечности: на всем ином остаются следы смерти. Только при условии «до конца» (ср.: Ин. 13:1) преданного следования Христу открываются в нас высшие потенции нашей природы и мы становимся способными воспринять Евангелие в его вечном измерении. Решимость «оставить все» (Мф. 19:27–30) — приводит нас к порогу между временем и вечностью, и мы начинаем созерцать реальности иного, нетленного Бытия, дотоле скрывавшиеся от нас. Бог не насилует нашу свободу: не ворвется Он Сам внутрь нашего сердца, если мы не расположены открыть Ему вход: Се, стою у двери и стучу. Если кто услышит голос Мой, и отворит дверь, войду к нему (Откр. 3:20). И чем шире открываем, тем изобильнее нетварный Свет заполняет наш внутренний мир. — 37 —
|