Иисус Христос в жизни

Лука. 21:8–33.

Первым признаком приближения Суда Божия Господь назвал явление лжехристов. Историк Иосиф Флавий свидетельствует, что перед падением Иерусалима действительно появилось множество лжемессий-обольстителей…

Архиеп. Аверкий. С. 257.

Почти в то время, как Господь беседовал на Eлeoне с учениками своими о кончине мира, в Иеpycaлиме, во дворе Каиафы, происходило очередное чрезвычайное, тайное собрание синедриона, которое решало вопрос о последних днях Его собственной жизни…

Архиеп. Иннокентий. С. 178.

Священники, по-видимому, окончательно решили, что Иисуса опасно оставлять на свободе.

Ч. Додд. С. 122.

…Дело дошло до того, что вождям народа иудейского оставалось избрать, одно из двух: признать с благоговением Пророка галилейского за Мессию, к чему уже была расположена большая часть народа и даже некоторые из членов синедриона, или, став против Него и Его служения, взять решительные меры к прекращению дальнейших успехов Его проповеди и чудес. Решиться на первое Каиафа с клевретами своими теперь еще менее был способен, нежели при первом совещании, по случаю воскресения Лазаря. После событий предшествующих дней: торжественного входа в Иерусалим, посрамления всех сект Иудейских и самих членов, посланных от синедриона, особенно после грозной, последней, обличительной проповеди в храме, которая всею тяжестью своею падала на главных в народе иудейском, — Пророк от Галилеи казался первосвященникам самым опасным, личным противником, против которого позволительно употребить все: закон и гражданские меры, хитрость и насилие.

Архиеп. Иннокентий. С. 178–179.

Надо думать, что этот совет держали они [вожди иудейские] во вторник вечером, когда страсти, возбужденные событиями дня, поднялись в них с бешенством огнедышащей горы. А в ту самую минуту, как они решили погибель Иисуса, Он, сидя на откосе Елеонской горы, предсказывал своим ученикам, со спокойною уверенностью, что будет принесен в жертву агнец и начнется пасхальный праздник.

Ф. Фаррар2. С. 362.

Решившись же на действия, действовать следовало как можно быстрее, по возможности — до Пасхи, которая была очень близко. Город уже наполнялся паломниками. Многие из них, наверное, сочувствовали Иисусу, и, если бы власти попытались открыто схватить Его, толпа могла броситься на помощь: произошли бы беспорядки, вмешались бы римляне, а этого как раз и хотелось избежать.

Ч. Додд. С. 123.

…Подать в такое опасное время, как Пасха, повод к возмущению народному, всегда сопряжено с великою опасностью для существующих властей, за которое при том впоследствии надлежало бы еще подлежать строгому ответу пред римским правительством, — это составляло такую крайность, на которую Каиафа не мог решиться — даже в самой лютой ненависти к Иисусу.