|
Первые месяцы в Шарпхэм-хаусе я переводил текст, который геше дал мне во время приезда в Тхарпа Чолинг в прошлом году. Песнь о глубоком видении оказалась сложным и – для тибетского монаха – удивительно личным описанием его медитаций о пустоте во время долгого уединения в хижине в Дхарамсале. Геше описывает, как однажды он пришел к выводу, что нечто пусто в том смысле, что оно не является «ни существующим, ни несуществующим». Хотя он достиг этого проникновения благодаря своему медитативному вопрошанию, он понимал, что его вывод противоречит официальным представлениям традиции Гелуг, в которой он был обучен и в которой считается, что пустота – это «простое отсутствие врожденного существования». После обсуждения этой дилеммы со своим учителем Триджангом Ринпоче, младшим наставником Далай-ламы, он оставил свое собственное понимание из уважения к превосходящей мудрости его коренного ламы. До меня дошло, что геше, возможно, выбрал меня в качестве переводчика своего текста, потому что мне в свое время не хватило веры в своего учителя. Я представил свой перевод геше Рабтену, когда встретил его в Риконе, куда он тоже приехал, чтобы посетить посвящение Калачакры. В сравнении с нашей последней встречей он выглядел намного лучше. Лечение, которое он получал, казалось, помогало ему. Я уже сообщил геше о своем решении стать мирянином и жениться, но он впервые после этого видел меня лично и в сопровождении жены. Он сердечно приветствовал Мартину и не сказал ни слова о моем изменившемся статусе, но я не мог не чувствовать себя так, как будто я снова подвел его. Другой причиной для приезда в Швейцарию было стремление узнать мнение Далай-ламы о скандале, который недавно разразился на страницах Срединного пути, ежеквартального журнала Лондонского буддийского общества, для которого я все чаще – хоть и даром – писал статьи. В майском номере того года журнал опубликовал рецензию на книгу Далай-ламы Доброта, ясность и постижение сути [1] . Рецензент воспользовался случаем, чтобы похвалить Далай-ламу за то, что Его Святейшество запретил практику поклонения божеству-защитнику по имени Дордже Шугден, чьи последователи, как он утверждал, жестоко преследовали школу Ньингма тибетского буддизма в Восточном Тибете в первые годы двадцатого века, опустошая их монастыри и разрушая их религиозные объекты. (В книге, однако, не упоминалось ни одно из этих событий.) Как только рецензия на книгу появилась на страницах журнала, редактору пришло яростное послание от лица общины Института Манджушри в Камбрии (где семью годами ранее я проработал месяц с геше Келсанг Гьяцо во время моего первого возвращения в Англию). В этом послании рецензента обвиняли в том, что он клеветал на их веру и распространял ложные обвинения. Джон Снеллинг, редактор Срединного пути, не представлял, что делать. Он попросил, чтобы я проконсультировался с Далай-ламой, покровителем Буддийского общества, как редакция журнала должна была поступить в этой ситуации. — 70 —
|