Прямо к Свободе. Размышления о суфийских притчах

Это в точности, как красивая женщина — проходит, движется. Само тело — движение, изгибы её тела, жизнь, текущая в ней, излу­чение её существа — это так прекрасно. Вы можете заморозить ее и сделать из нее статую и поставить в саду — и больше не будет её красоты, потому что красота была в самой её жизненности. Замороженная женщина, как может она быть красива? Это труп. А те изгибы, когда они двигались и жили, они имели что-то от Божественного. Теперь ничего не осталось, теперь это только материя, мертвое тело.

Когда впервые на горе Хира Магомет услышал это: "Гласи! Гласи во имя твоего Бога? Он будто бы проснулся от глубокого сна. Он посмотрел вокруг: кто говорил? Никого не было. Жизнь не есть кто-то. Жизнь — это все Целое. И Магомет начал гласить. Он, должно быть, танцевал и пел во имя Бога.

В тот момент была музыка. В тот момент был танец. В тот момент было сердце, было пение. В тот момент было празднование. Магомет был принят. Магомет погрузился в Целое, а Целое погрузилось в Магомета — капля — в океан, а океан — в каплю.

Это была кульминация бытия, высочайшая вершина, на которую возможно взойти. Но когда другие начали записывать это, это пе­рестало быть той же красотой, слова были теперь заморожены. Коран это книга, точно такая же, как Веды, Бытия, Упанишады — очень многозначительные слова есть в них, но они мертвы. И пока вы не придете к ощущению того же момента на горе Хира, когда все сущест­вование говорит вам: "Гласи во имя твоего Бога", вы не будете в состоянии понять Коран. Вы можете носить его — он станет бременем, он не даст вам жизни. Наоборот, он может забрать жизнь от многих других. Бремя опасно, и бремя изначально становится агрессией, можно почувствовать раздражение, разрушение.

Магометане не могли понять Суфиев. А Магомет был ни кем иным, как суфием. Никакая традиция не может понять суфиев. Они всегда отвержены, отброшены обществом и установившимися шаблонами.

Потому что они всегда несут с собой революцию. Они приходят как шторм, и потрясают самые опоры установившегося общества, мертвого общества, культуры, цивилизации, университеты, правитель­ство, церкви — все мертво. Но и большинство людей тоже мертвы.

Из-за того, что большинство людей мертво, мертвые установивше­муся обществу пригодны. Раз вы стали живым, раз ваша жизненная энергия появилась, вы внезапно почувствуете, что вы соответствуе­те существованию, но вы не годитесь для общества. И я говорю вам: если вы не соответствуете обществу, не беспокойтесь об этом, потому что это ничего не значит. Единственная вещь, которая будет иметь значение — это будете ли вы соответствовать существованию или нет.