|
В этом смысле мне повезло. Моя Нани и Самбху Бабу толкнули шар, и он покатился, собирая все больше и больше мха. Даже не учась как говорить, я стал рассказчиком. Я до сих пор не знаю, как говорить, и я дошел до тысяч людей, даже не зная как начать. Вы видите, как это забавно? Я говорил больше, чем любой другой человек за всю историю, хотя мне еще только пятьдесят один год. Я начал говорить так рано, тем не менее, я не был рассказчиком в западном смысле этого слова. Не рассказчик, который говорит: «Леди и джентльмены», - и всю эту ерунду - все заимствованно и ничего не пережито. Я не был рассказчиком в этом смысле, но я говорил с горящим сердцем. Я говорил не потому что это искусство, а потому что это жизнь. И это признавалось с первых моих школьных дней, не одним человеком, а многими, что мой рассказ, казалось, шел из сердца, что я не пытался как попугай повторить что-то, что я приготовил. Рождалось что-то спонтанное, здесь и там. Директора, который дал мне свои часы, и принес все эти проблемы, звали Б.С.Аудхолиа. Я надеюсь, что он до сих пор жив. Насколько я знаю, это так, а я знаю достаточно. Я не надеюсь, когда нет надежды, когда я надеюсь, это значит, что все так и есть. Той ночью он сказал: «Мне жаль», и ему действительно было жаль; он уволил профессора со службы. Б.С.Аудхолиа также сказал мне, что всегда, когда мне что-то понадобится, мне нужно только сообщить ему, и, если это будет в пределах его возможностей, он выполнит это. Позже, когда я просил что-то, я предупреждал его. и все исполнялось. Он никогда не спрашивал: «Зачем?» Однажды я сам спросил его: «Почему вы никогда не спрашиваете меня: «Зачем мне это надо?» Он сказал: «Я знаю тебя: если ты просишь, мой вопрос: «Зачем?» — будет глупым. Ты может привести столько доводов, даже если тебе это не надо. И еще одно. - сказал он, если ты просишь что-то, невозможно поверить, чтобы тебе это не было нужно и самом деле. Я знаю тебя достаточно хорошо». Я посмотрел на него. Я не ожидал, что директор очень известного колледжа может быть настолько понимающим. Он засмеялся и сказал: «Это просто совпадение, что я директор; на самом деле, я не должен им быть. Это была ошибка со стороны правительства». Я не спрашивал, но он, должно быть, прочитал это на моем лице. С того дня я начал отращивать бороду. Под бородой ничего не видно. Опасно, если что-то можно легко прочитать. Вам нужно сделать что-то, чтобы вас не читали как газету. Через шесть месяцев, когда мы снова встретились, он сказал: «Почему ты начал отращивать бороду?» — 169 —
|