|
Я не думаю, что есть человек, который смог воздействовать на человечество больше, чем Ману. Даже сегодня, знаете ли вы его имя или нет, он влияет на вас. Если вы думаете, что вы выше просто потому, что вы белый или черный, или просто потому, что вы мужчина или женщина, каким-то образом Ману дергает за ниточки, управляя вами. Ману надо полностью отбросить. Я хотел сказать что-то еще, но я начал не с того. Моя Нани была очень настойчивой: «Всегда вставай с кровати правой ногой». И вы будете удивлены, узнав, что сегодня я не последовал ее совету, и все пошло не так. И теперь, когда я начал не с того; а когда в самом начале вам не хорошо, естественно все пойдет не так. Есть ли еще время, чтобы я успел сказать что-то правильное? Хорошо. Давайте начнем сначала. Я хотел пойти в деревню, но никто не был готов поддержать меня. Я не мог понять, как я там буду жить один, без моего дедушки, без моей бабушки или без Бхуры. Нет, это было невозможно, поэтому я неохотно сказал: «Хорошо, я останусь в деревне моего отца». Но моя мать, естественно, хотела, чтобы я жил с ней, а не с бабушкой, которая с самого начала определила, что будет жить в этой же деревне, но отдельно. Для нее был найден небольшой домик в очень красивом месте рядом с рекой. Моя мать настояла на том, чтобы я жил с ней. Более чем семь лет я не жил со своей семьей. Но моя семья была не маленькой, она была размером с авиалайнер — столько народу, разные люди: мои дяди, мои тети, их дети и родственники моих дядей, и так далее, и тому подобное. В Индии семья не такая как на Западе. На Западе она единична: муж, жена, один, два или три ребенка. Самое большее — это пять человек в семье. В Индии люди буду смеяться — пять? Всего пять? В Индии семьи несчетны. Это сотни людей. Гости приезжают и не уезжают, и никто им не говорит: «Пожалуйста, пришло время вам уехать», — потому что на самом деле никто не знает, чьи это гости. Отец думает: «Возможно, это родственники моей жены, поэтому лучше молчать». Мать думает: «Возможно, они родственники моего мужа…» В Индии возможно войти в дом, когда вы не являетесь родственником, и если вы будете держать рот закрытым, то сможете жить там вечно. Никто не попросит, чтобы вы уехали; каждый будет думать, что вас пригласил кто-то другой. Вы должны только молчать и улыбаться. Это была большая семья. Мой дедушка — я имею в виду отца моего отца был человек, которого я никогда особенно не любил, если не сказать больше. Он так отличался от моего другого дедушки, просто противоположность; очень беспокойный, готовый в любое мгновение на кого-нибудь напасть, готовый придумать любую причину для ссоры. Он был настоящим борцом, с причиной или без нее. Очень редко его можно было увидеть не спорящего с кем-то, и странно, но были люди, которые любили его. — 123 —
|