|
Кришна не стал бы убеждать Махавиру совершать насилие, потому что Махавира не говорил, что не хочет убивать своих родственников и семью, он не печалился из-за них. Фактически, он отказался от них, он отказался от всех взаимоотношений. Его подход был совершенно другой. Он полностью отвергал насилие как бесчеловечное и бессмысленное. Он бы сказал: «Насилие - это нерелигиозное явление». Если бы Кришна начал с ним спорить: «Лучше умереть, следуя своей собственной природе», он бы просто сказал: «Не убивать - это моя собственная природа, я лучше умру, чем буду убивать». Он бы сказал Кришне: «Не говори мне убивать. Убийство враждебно мне». Если бы Гиту проповедовать Махавире, он бы просто вышел из колесницы Кришны, сказал «до свидания» и удалился в лес. Гита не произвела бы на Махавиру никакого впечатления. Но Гита нашла слушателя в Арджуне, на него она произвела впечатление и изменила его. Гита дошла до Арджуны не потому, что Кришна преуспел в этом, она изменила его ум потому, что он был внутренне воином, потому что сражение было у него у него в крови и плоти. Все его отвращение к войне и насилию, которое проистекает от нее, вся его печаль и озабоченность - все питалось его привязанностями, которые глубоко укоренились в нем. Поэтому Кришна преуспел в том, чтобы рассеять облака, которые временно покрыли небо его ума. Эти облака не символизируют его истинный ум, они не составляют его небо. Если бы они были его истинным небом, Кришна бы не пытался изменить их. Это было бы вне обсуждения. Тогда Гита вообще не была бы высказана. Кришна бы знал, что это небо самого Арджуны, его собственная природа. Но небо не возникает внезапно. Вся жизнь Арджуны свидетельствует о его истинном небе: о природе воина, а не брамина. И его отклонение от своей природы подобно подвижным облакам в небе, которые Кришна стремится рассеять. Если бы это была его истинная природа, для Арджуны не было бы причины бежать от нее. Очень ценно то, что Кришна говорит ему: «Лучше умереть, следуя своей собственной природе, нежели жить, следуя чужеродной природе». Если бы Арджуна просто сказал: «Это моя истинная природа; лучше умереть, нежели убивать других. Прости меня, я выхожу из игры», то история бы закончилась этим. Кришна не просит его следовать чужой природе, наоборот, он настаивает снова и снова на том, чтобы Арджуна познал свою природу и следовал ей. Все усилия Кришны на протяжении всей Гиты направлены на то, чтобы Арджуна осознал свою собственную природу. У Кришны нет никакого желания навязывать что-либо чуждое Арджуне. — 91 —
|