Книги, которые я любил

«Песнь Сарахи» непереводима. Я слышал её от тибетского ламы. Я бы мог слушать её ещё и ещё, но от этого ламы так воняло, что я должен был сказать: «Благодарю...», чтобы он закончил. Ламы воняют так, потому что они никогда не принимают ванную. Запах от этого ламы был столь сильным – вы же знаете, у меня аллергия на запахи, - что я не смог дослушать до конца целую песню. Я беспокоился, что у меня может случиться атсматический приступ!

Я много говорил о Сарахе; он подлинный источник школы Тантры.

Четыре: Тилопа, и некоторые заметки о нём, оставшиеся от его учеников. Как удивительно, без этих учеников – сколько мы пропустили бы!. Эти ребята, которые просто записывали, что бы ни сказал их мастер, не думая, верно это или не верно, просто стараясь оставить это в словах, настолько точно, как только возможно... И это трудная задача. Мастер – это сумашедший человек, он может сказать что угодно, он может начать петь что угодно, или он может остаться безмолвным.. Он может сделать всего несколько жестов рукой, и эти жесты должны быть поняты. Это то, что Меер Баба делал на протяжении тридцати лет – он оставался безмолвным и производил делал жесты руками.

Не ошибся ли я номером, Дэвагит?

?Нет, Ошо?.

Отлично. Это хорошо – иногда не ошибаться. С числами действительно всё хорошо. Это странное совпадение, что я спросил в правильный момент. Я всегда путаюсь с числами. Я не могу считать, по простой причине, что я нахожусь лицом к лицу с неизмеримым, неисчислимым. Истина, которую я могу видеть, она ни в словах, ни в числах. Эта истина всему трансцендентна, и это так удивительно, что кто-то может сбиться. Всё поставлено с ног на голову, странное, непонятное.. Так что это большой комплимент, что я не ошибся в числах. Но сейчас прошу, скажи мне какой номер?

?Пятый, Ошо?.

Спасибо тебе.

Пятый: человек, которого я собираюсь упомянуть, не был известен как просветлённый, потому что некому было узнать его в таком качестве. Только просветлённый может узнать просветлённого. Имя этого человека Д.Т. Судзуки. Он сделал больше, чем кто-либо в современном мире, чтобы сделать медитацию и дзэн доступными. Судзуки работал всю свою жизнь, чтобы внедрить на Западе глубочайшее ядро дзэна.

?Дзэн? - это просто японское произношение санскритского слова ?дхьяна? - медитация. Будда никогда не использовал санскрит, по просто причине, что санскрит – это язык монахов, а монахи – они всегда служат дьяволу. Будда пользовался простым языком, который был в ходу среди обычных людей в долине Непала. Это язык пали. На пали ?дхьяна? произносится ?чьана?. Простые неграмотные люди не могли оценить тонкости какого-то другого языка. Они переделывают слова его в соотеветствии со своими потребностями, с собой. Это, как камни, которые попадают в реку, - они становятся круглыми. Таким же образом каждое слово, которое используют неграмотные, необученные люди приобретает прелестную округлость, специфическую простоту. Сложно произнести ?дхьяна? простому человеку; они говорят ?чьана?. Когда это достигло Китая, из ?чьана? оно превратилось в ?чань?, а, доплыв до Японии, это стало ?дзэн?. Вы видите – это происходит везде – люди упрощают слова...