|
«Как человек он отличался изысканностью, простотой, добрым расположением духа, преданностью и, в особенности, воплощенной скромностью; благодаря этому у него повсюду были друзья и не было ни одного врага. Его добрая слава с улыбкой смешивалась с популярностью других, не нанося ни малейшего ущерба самолюбию соперников... А сколько остроумия! Вот уж чего у него было в изобилии. Он запросто расточал его направо и налево, не требуя за это платы. Поэт и джентльмен, Надо не щадил себя в салонах; всегда любезный, всегда веселый, несмотря на свое скромное положение, он, который мог бы, если бы захотел, заработать большие деньги, не принимал никакого вознаграждения!» Другой портрет, на этот раз более приземленный: «Скорее маленький, чем высокий, скорее уродливый, чем красивый, ни блондин, ни брюнет, ни заурядный, ни утонченный, Гюстав Надо, вежливый без элегантности, выглядел в художественных салонах заблудившимся и не туда попавшим буржуа. Едва поприветствовав хозяйку дома, он прятался по углам, — и это даже в момент самого большого успеха. Когда он отдыхал, его лицо с так подстриженной бородой, что она делала его почти квадратным, его широко раскрытые глаза навыкате, его рот с крупными губами не выдавали ничего, ну, абсолютно ничего, что говорило бы о «жанре» его таланта... (когда до него доходила очередь вступить в игру), он спокойно подходил к фортепиано и усаживался за рояль с видом человека, который вот сейчас разложит салфетку и примется за яйца всмятку. В его лице нет огня... Но едва он4 начнет, — вот он, огонь! Одна из главных приманок нашего вечера — слушать после Муне-Сюлли, который выкрикивал прекрасные стихи, нежного шансонье, сидящего за фортепиано с головой, чуть склоненной к публике, с мерцающими глазами, хитро улыбающегося в белую бороду и совсем тихонько, словно исповедуясь, проговаривающего нам «Заботу султана» или «Булавку в рукаве»...» Надо, повсюду бывающий, повсюду желанный, редко ужинал у себя дома. Ему накрывали везде. Он ужинал, он пел, и радушные хозяева еще оставались ему должны. Остальное время Надо счастливо проводил в кругу своих друзей. Некоторые из его песен больше всего говорят о том, в чем видел «смысл жизни» Гюстав Надо: Работать в одиночестве, выбирая работу по вкусу, Не слушая ничьих приказов, Принимать похвалы, которыми тебя осыпают, И успех, который приходит к тебе! Иметь три тысячи франков ренты! Четыре — было бы еще лучше; Но это было бы слишком амбициозно; Говорю «три» и довольствуюсь этим. И еще: Первый шаг к мудрости — — 45 —
|