Практикум по арт - терапии

Первые беженцы прибыли в этот лагерь из Боснии в апреле 1992 г. Предполагалось, что они смогут вернуться домой через несколько не­дель. Однако и через два года, в мае 1994 г., большая часть из прибыв­ших сюда в 1992 г. продолжала оставаться в лагере. 107 детей, 72 жен­щины, а остальные — мужчины. У беженцев не было свободы передви­жения: чтобы сходить в город на десять минут, им требовалось получить пропуск. Для всех находящихся в этом лагере — и беженцев, и персона­ла — перспектива длительного пребывания в нем была очевидна. Жен­щины занимались хозяйством; присутствие мужчин было малоощутимо. Большинство их были либо убиты, либо воевали, местонахождение мно­гих было неизвестно. Возраст тех мужчин, которые находились в лаге­ре, как правило превышал шестьдесят лет. Среди них было несколько рабочих-мигрантов, не имевших статуса беженцев. К молодым мужчи­нам в лагере женщины относились с пренебрежением — они сознавали, что их мужья в это время вынуждены воевать.

Дети посещали школу, расположенную в бараке универсального на­значения. Во время уроков его внутреннее пространство разделялось ширмой, позволяющей заниматься двум классам одновременно. Во вре­мя обеда ширма убиралась. Уроки вели шесть учителей, не получавших за это деньги. Они тоже были беженцами и проживали в лагере. Четве­ро из них работали с полной нагрузкой, хотя и не имели дипломов. Двое учителей с дипломами были заняты лишь неполный рабочий день и вели уроки географии и английского языка. Дети начинали посещать школу с восьми лет. В ней занимались пятьдесят учеников в возрасте от восьми до двенадцати лет; пятьдесят — в возрасте от тринадцати до восемнад­цати лет; двенадцать — в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет. Работающий в лагере волонтер Бернард МакМахон вел занятия по рисованию с детьми от четырех до восьми лет и давал уроки английского языка для всех желающих. Он пытался организовать социальный клуб для пятнадцати подростков, нуждающихся в дополнительной работе с ними.

Беженцам лагеря Храстника не оказывалось какой-либо психологи­ческой помощи, однако в 1993 г. один испанский психолог, находясь здесь три недели, пытался проводить мероприятия социального, спортивного и образовательного характера. Учитывая отсутствие психо­логической помощи беженцам лагеря, Боснийская Группа Помощи под­держала наш проект. Прибыв на место, мы проживали в одном из шести бараков, где размещалось 85 беженцев. Мы занимали одну комнату, ко­торая служила для нас гостиной, спальней и кабинетом для проведения некоторых арт-терапевтических занятий.