Практикум по арт - терапии

НАЧАЛО ПУТИ В РАМАЛЛАХ

На площади в Рамаллахе стоял высокий новый монумент. На верши­не фаллической формы располагались электронные часы, а в основании был оборудован фонтан, и из львиных пастей текли струи воды. Прежде это место неоднократно фигурировало в международных сводках ново­стей. Здесь неоднократно происходили массовые выступления протесту­ющих палестинцев, летели камни и бомбы. На улицах в Рамаллахе тор­говцы в традиционных восточных костюмах предлагали арабский кофе. Они наливали его из огромных медных сосудов, висящих за их спинами, и подавали проезжающим в автомобилях. В пекарне европейского стиля в обеденный перерыв продавались хлебобулочные изделия. На тележках уличных торговцев можно было увидеть крупный, спелый инжир, ассор­ти из орехов и другие товары.

Я начала свою работу здесь с проведения двухдневного семинара на факультете последипломного образования в Университете Бир Зент в Ра-маллахе. По пути я заметила многочисленные свидетельства изменений, произошедших после моей первой поездки сюда летом 1995 г. На дорогах от Тель-Авива до Иерусалима были сняты многие пункты досмотра, хотя все еще оставались мешки с песком и металлические будки солдат. На ули­цах Иерусалима и Рамаллаха были видны приметы возрождающейся жиз­ни. Дома с ранее заколоченными окнами и покрытыми политическими граффити стенами были теперь выкрашены свежей краской.

Целью моей поездки было обучение местных психотерапевтов и учи­телей основам экспрессивной арт-терапии. Прослушав двухдневный семинар, каждый участник получал сертификат, подтверждающий его ознакомление с арт-терапией. Большинство из них работало в реабили­тационных стационарах и центрах. Их клиентами являлись дети с серь­езными физическими увечьями, (в частности, параличами в результате повреждений спинного мозга), и с посттравматическим стрессовым рас­стройством (ПТСР), развившимся в результате перенесенных издева­тельств или присутствия при совершении насилия над другими.

АРТ-ТЕРАПЕВТИЧЕСКИЙ СЕМИНАР

Чтобы создать условия для получения слушателями опыта арт-тера­певтической работы, я начала семинар с техники рисуночного диалога, который обычно называют «линии коммуникации». При выполнении за­дания возникали ситуации, связанные с переживанием конфликта и фру­страции. Одна из участниц, например, сказала, что в ее каракулях про­сматриваются огонь и сломанные деревья, ассоциирующиеся с разбиты­ми мечтами. Она испытывала чувство опустошенности, видя, что переживают дети, — очень часто они становились жертвами насилия, совершающегося на основе политического противостояния. Другая участ­ница, слепая, вместо того чтобы участвовать в создании каракулей, ра­ботала с пластилином, который давал ей больше тактильных ощущений. Она символически изобразила детей в образе двух лошадок и пояснила, что они играют, хотя постороннему наблюдателю может показаться, что они дерутся друг с другом. Она признала, что в ее работе просматрива­ется защитная реакция, за которой скрывается мечта о мире.