Резервы здоровья наших детей

И дети нас учат

Вот как это было. Когда нашему первенцу было года полтора, мы, например,

обучали его самостоятельности таким образом: если малыш попадал в трудное

положение (шлепнулся, или застрял где-нибудь, или что-то не мог достать), мы

"не обращали на это внимания", не помогали ему, несмотря на все его слезы и

вопли, - пусть сам учится выбираться из трудностей. Мы останавливали бабушку,

жалеющую внука и стремящуюся ему помочь, сердились, если кто-нибудь советовал

что-то предпринять, чтобы прекратить крик. И, в общем-то, добивались успеха:

малыш сам действительно выбирался из затруднения. И все было бы хорошо, если

бы не такая "деталь", на которую мы как-то сначала не обращали внимания: во

время очередного "урока" страдали больше всех окружающие. Сами того не

подозревая, мы учили малыша... не считаться с остальными. И не только этому.

Когда стал подрастать второй сын, мы и с ним поступали так же. И вот однажды

я увидела такую картину: младший плачет от ушиба и испуга, а его трехлетний

старший брат даже не взглянет в его сторону - точь-в-точь как мы, взрослые.

Но мы-то не смотрели с умыслом (пусть сам справится с бедой), а тут было

просто равнодушие, безразличие к слезам братишки. Это неприятно поразило

меня. Тогда-то я и взглянула на себя, на нашу "воспитательную меру" со

стороны и поняла, почему она подчас раздражает окружающих.

Подобные детские "уроки" исподволь навели нас на самые серьезные размышления

о разных сторонах отношений между детьми и взрослыми: о контроле и доверии, о

поощрении и наказании, о послушании и капризах и т. д. Один из этих уроков

мне запомнился на всю жизнь. Я расскажу о нем подробно, потому что именно он

заставил меня по-новому взглянуть на очень сложную проблему - проблему

наказаний.

Это было лет пятнадцать назад. Однажды мы ужинали несколько позже, чем

обычно. Младший сынишка - ему было тогда чуть меньше года - сидел у меня на

коленях и немного куксился: уже хотел спать (это я сейчас поняла бы, а тогда

не понимала). Взяв со стола ложку, он потянул было ее в рот, но уронил на пол

и заплакал. Я спустила его с коленей на пол и сказала:

- Подними ложку!

Он заплакал еще громче. Логика моих последующих действий была такова: "Ах

так: ты роняешь, не поднимаешь, да еще и ревешь - тебя следует за это

наказать, чтоб запомнил и не повторил в следующий раз". Вслух же я говорю:

- Не плачь, подними ложку, тогда я тебя возьму на руки.

Малыш шлепается на пол, отпихивает ложку в сторону и заливается плачем пуще