На стороне ребенка

Как долго дети мечтали полететь на Луну, и как долго внуки слышали от дедов, что «это невозможно»...

И как много было других желаний, неисполнимость которых удесятеряла в людях энергию, направленную на их достижение. Каждое поколение опиралось на труд и знание предыдущего поколения, ко­торое творило, завещая плоды своих, казалось бы безрезультатных, усилий, своего бесполезного труда грядущему поколению; человек на протяжении всей жизни ставит на карту свои силы и ум, не добиваясь удовлетворения, не достигая предмета желания, но, как в эстафете, кто-нибудь в конце концов добирается до цели, благодаря тому, что его поддерживали надежды всех его предшественников, и благодаря собственной решимости и отваге. Желание создает человека. Невозможное сбывается благодаря людям, жаждущим преодолеть гра­ницы возможного... иногда укрепляет их веру в их желание и надежду достичь его воплощения.

ПРОТИВ ОПАСНОСТИ ПОДРАЖАНИЯ ВЗРОСЛЫМ

Есть вопрос, который оказывается в центре дискуссий нашей эпохи, дискуссий между психологами, социологами, психосоциологами, этнологами, медиками, — словом, между всеми, кто размышляет об истинной природе ребенка в связи с его становлением, ста­новлением Человека.

Имеет ли детство свою специфику? Что такое ребенок — реальность, пускай и переходная, или просто некий этап? Во всех научных дисциплинах определение ребенка страдает известной двой­ственностью и расплывчатостью.

259

Этот вопрос — мнимый, потому что провести точную психическую границу между детством и взрослостью нельзя. Кто может чувствовать себя взрослым? Конечно, есть соматические приметы: созревание половых желез; завершение окостенения; траектория развития, ко­торую можно представить в виде кривой и которая достигает мак­симума и замирает с достижением «расцвета лет». С этой точки зрения — рост, возраст клеток и т. д., — ребенок находится в возрасте, предшествующем взрослости, а взрослый — в возрасте, предшествующем старости...

Желая им манипулировать, в нем не уважают будущего взрослого, а третируют его как не-личность, как будто в будущем ему не предстоит стать личностью.

Романисты и поэты, признавая за ним магическую силу, учас­твуют в укреплении легенды о нереальности, об особом мире, об ангельской сущности ребенка, оправдывающей то, что в нем не видят обыкновенной личности. Пьер Эмманюэль пишет: «Сохраним чудесный материк, уникальный и незаменимый материк ребенка». Тем самым он низводит ребенка до состояния не-личности и объ­являет его нереальным.