Жить с агрессивными детьми

Сознательное и бессознательное фантазирование

Понятие “сила воображения” позволяет нам предположить, что фантазирование в человеческом развитии связано с появле­нием и развитием способности создавать фантазии. Так, напри­мер, без умения фантазировать была бы немыслима способность вживаться в проблемы других людей. Выражение “ты не можешь себе этого представить” указывает именно на необходимость иметь в своем распоряжении для общения развитую способность создавать фантастические построения. Здесь фантазия подразу­мевается, скорее, как создание образных сценариев, аналогич­ных реальному миру нашей жизни, и тем самым отличается от приводимого ранее определения фантазии.

Для такого сознательного фантазирования необходимы в высшей степени субъективные содержания из собственной исто­рии жизни, а именно образные воспоминания, служащие для соз­дания определенных новых образов (отражающих новые отно­шения). Возможно, взаимопонимание между людьми склады­вается так трудно потому, что люди обычно имеют дело лишь со своими собственными фантазиями о других. Эти фантазии, одна­ко, всегда связаны с осознаваемыми и бессознательными жела­ниями по поводу того, каким должен быть другой человек. Ханс-Карл Лойнер с помощью техники кататимного переживания об­разов создал возможность для использования продуктов созна­тельных фантазий с целью выявления и переживания в реально­сти вытесненного бессознательного опыта своих взаимоотноше­ний (Н. Leuner, 1982). Он показал, как благодаря целенаправ­ленному фантазированию может произойти осознание вытеснен­ных переживании в виде образов, в результате чего вскрывается “нарыв” актуальных нарушений этих взаимодействий. Сход­ным образом действуют детские и подростковые психотерапевты, которые в ходе игры-фантазии и общения с ребенком рас­шифровывают скрытые значения нарушений межличностных взаимоотношений и используют эти результаты в процессе тера­пии. Чаще всего после этого пациенты получают возможность расстаться со своими фантазиями об окружающих их людях и создавать реальные представления, соответствующие формам по­ведения их собеседников.

До сих пор, рассматривая проблему фантазии и реальности, я касался в основном индивидуального опыта, даже когда речь шла о том, как и почему отдельные люди так охотно делятся и обмениваются своими фантазиями. В то же время, они охотно и часто спорят о содержании фантазий, принимая или не прини­мая его или же идентифицируясь с одной фантазией и призывая всех и вся к активной борьбе с другой. Так, например, общеиз­вестно, что образы врага могут содержать в себе в определенной мере и фантазии. Но это не мешает создателям фантазируемых образов врага, как правило, отвергать упреки в использовании фантазий и утверждать, что речь идет об их представлениях о реальном враге (Н. Nicklas, A. Ostermann, 1976b).