Жить с агрессивными детьми

Второе, что во все времена занимало мужчин—это приви­легия женщины если и не являться единственной причиной продолжения рода, то практически одной нести ответственность за вынашивание новой жизни. Кроме того, рождение ребенка счита­лось еще более нечистым явлением, чем менструация, и вызывало необходимость защищаться от возможной инфекции путем обособления женщины. Если раньше менструирующие женщины в ранних культурах помещались в отдельные дома, то сейчас— до сих пор—рождение происходит обособленно от семьи, в кли­нике. Это аргументируется тем, что там будет наиболее чисто, т. е. гигиенично.

Мужская зависть к роженицам, на которую указывает среди прочих и Бруно Беттельгейм, всегда воодушевляла мужчин на создание могущественных мифов о рождении Книбиса из головы и на чрезвычайные усилия человеческих умов по созданию жиз­ни в пробирке. Как предмет общественных дискуссий в настоя­щее время зависть мужчин к роженицам занимает более скром­ное место, нежели зависть женщин к общественному положению мужчин. Беттельгейм объясняет это так: “Похоже, в любом об­ществе гораздо легче обнаружить зависть к доминирующему полу. В обществах, в которых более важную роль играет мужчи­на, зависть к мужчине... легче возникает, откровеннее выража­ется и более заметна, там господствует общее мнение, что жела­тельнее быть мужчиной. Это загоняет в подполье зависть муж­чины к женщине, так как эта зависть находится в противоречии с общепринятыми нормами и поэтому рассматривается как про­тивоестественная и аморальная” (В. Bettelheim, 1982, S. 74f).

Признаваемое или не признаваемое мужчиной чувство непол­ноценности перед женщиной не только сегодня и не только в на­шей культуре возрастает, превращаясь во вселяющие ужас фан­тазии о власти над природой. Гуннар Хайнзон и Отто Штайгер доказывают, что женщины были вынуждены веками выносить эти фантазии мужчин и миллионы раз подвергаться беспощад­ному насилию со стороны мужчин. Они описывают мученичество женщин, владевших недоступными для мужчин тайнами жизни и смерти (G. Heinsohn, 1985). И до сих пор в мужских фанта­зиях существует “старая ведьма”, женщина, черпающая свои силы прежде всего в знании природы, в знании жизни, короче говоря, в своей женственности.

Кора Штефан приводит пример того, как любовь между мужчиной и женщиной может превратиться в свою противополож­ность вследствие зависти к роженицам и деструктивных фан­тазий мужчин. Этот отрывок взят из публичной лекции, которую она была вынуждена прервать из-за суматошных сцен и возмущенных выкриков, направленных против докладчицы: “Женщины, располагая правом производить жизнь, отдали право производить смерть в руки мужчин. Этот договор надо отменить. Женщинам, дарящим жизнь, дозволено дарить и смерть...” (С. Stephan. 19”:-).