Пусть будет как есть

С.: Является ли что‑либо из этого наиболее близким к тому, о чем вы говорите?

К.: Это похоже на то, как Витгенштейн сказал бы, что следует молчать о том, о чем ты не можешь говорить.

С.: Это означает, что вы не можете говорить…

К.: Нет, я могу бесконечно говорить о Том, что я есть.

С.: Нет, лучше хранить молчание о Том, о чем вы не можете говорить.

К.: Нет. Это не помогает. Я говорю множество слов и никогда ничего не говорил. Это парадокс.

С.: Вы имеете в виду Пара‑Брахман, когда он это говорил. Это – То, о чем вы не можете говорить.

К.: Но хранить молчание – это на одного хранящего молчание слишком много. Ты должен говорить, не говоря ничего. Медитация – это слова, говорение без говорящего. Имеет место действие без деятеля. Но тот, кто хранит молчание, все равно говорит слишком много.

С.: Никто другой не слышит.

К.: Это все равно как если бы ты медитировал для покоя, ха‑ха. Ты хочешь делать из покоя больше покоя. Медитация – это твоя природа. Но нет никого, кто из нее что‑либо получает. В этом счастье медитации. Покой, который ты можешь получать посредством медитации, – фальшивка. Сама медитация – это покой. Но не заявление: «Я медитировал пять часов, теперь я более спокоен». Но это случается. Слава Богу, все это бесполезно.

С.: Для меня очень привлекательна эта идея Витгенштейна, когда он говорил – все то, о чем вы говорите, Реальность или что угодно, – это нечто такое, о чем вы не можете говорить, поскольку любые слова, которые вы используете, будут неправильными. Поэтому говорить о Том, о Пара‑Брахмане, или о Самости, бесполезно.

К.: Да. Но в этом вся забава. В этом все удовольствие. Мы сидим здесь и говорим, говорим, и, возможно, в какую‑то долю секунды ты видишь, что все это дерьмо. Все, что может быть сказано, все, что может быть не сказано, это все дерьмо. Не может делать Меня больше или меньше, чем Я есть. Так что это было хорошо для чего‑то. То, что это ничего Тебе не дает, вот что хорошо. Что из этого ничего не происходит. Вот что хорошо. Так что мы говорим, и говорим, и говорим. Но в этом смысл хорошей компании. Нет никого, кто хочет что‑либо менять, и все равно говорит и говорит – это парадокс, живой парадокс.

С.: Это ни прибавляет знания, ни устраняет неведение.

К.: Нет. Это – неведение. Это природа неведения и это природа знания. И здесь нет никакой разницы. Абсолютное в знании – это Абсолютное и в неведении. Ничто не должно приходить, ничто не должно уходить, чтобы Ты был Тем, что ты есть. Так что бла‑бла‑бла или не бла‑бла‑бла. Ты не должен хранить молчание, чтобы быть Тем, что ты есть, ну, давай! А то, что должно хранить молчание и думать, что это преимущество, – пусть оно у него будет. Будь щедрым.