|
Ригведа VIII, 1. К Индре 1 Только не воспевайте ничего другого! Друзья, не промахнитесь! Восхваляйте лишь Индру-быка у выжатого сомы И исполняйте гимны постоянно! 5 Я не отдал бы тебя, о повелитель давильных камней, Даже за высокую цену: Ни за тысячу, ни за десять тысяч, о носитель дубины, Ни за сотню, о щедрый на сотни! 6 Ты для меня лучше отца, о Индра, А также лучше брата, что не наделяет (ничем). (Ты) и мать – вы мне кажетесь равными, о благой, Когда речь идет о благе (и) дарении. А вот еще одно художественное произведение о значении сока дерева познания добра и зла для человека. В этом произведении напиток называют медом и это объясняется тем, что чистый сок горек на вкус. Поэтому его разбавляли медом с водой или молоком и подогревали на огне – варили, чтобы ускорить всасывание горячего напитка через слизистую желудка и обеспечить действие наименьшими дозами, с целью избежать осложнений. Например в Авесте как синоним слову хаома используется слово мада (мед). Не следует также путать мед, смешанный и сваренный с соком дерева познания добра и зла с медовухой – алкогольным изделием из сброженного меда с водой. Это другой мед, о котором сказано в Ригведе VI, 20 3 Одерживая верх как более могучий, сильнее сильного, Индра, чья мощь возросла от сотворенной (ему) молитвы, Стал царем меда из сомы,… Вот произведение о напитке из дерева познания добра и зла С.Михалкова ВЕРЕСКОВЫЙ МЕД Шотландская баллада (из Роберта Стивенсона) Из вереска напиток Забыт давным-давно. А был он слаще меда, Пьянее, чем вино. В котлах его варили И пили всей семьей Малютки-медовары В пещерах под землей. Пришел король шотландский, Безжалостный к врагам, Погнал он бедных пиктов К скалистым берегам. На вересковом поле, На поле боевом Лежал живой на мертвом И мертвый - на живом. _______ Лето в стране настало, Вереск опять цветет, Но некому готовить Вересковый мед. В своих могилках тесных, В горах родной земли Малютки-медовары Приют себе нашли. Король по склону едет Над морем на коне, А рядом реют чайки С дорогой наравне. Король глядит угрюмо: 'Опять в краю моем Цветет медвяный вереск, А меда мы не пьем!' Но вот его вассалы Приметили двоих Последних медоваров, Оставшихся в живых. Вышли они из-под камня, Щурясь на белый свет,- Старый горбатый карлик И мальчик пятнадцати лет. К берегу моря крутому Их привели на допрос, Но ни один из пленных Слова не произнес. Сидел король шотландский, — 36 —
|