|
откидывающийся наружу люк. Гнедой жеребец был виден по грудь, и я взяла Джинку на руки, чтобы познакомить ее с невиданным зверем. Она у меня девушка весьма решительная и, видя лошадей и коров из машины или пасущимися вдалеке, только каменеет, изготавливаясь к самой отчаянной корриде. Тут Джи спокойно обнюхала громадную лошадиную морду, торчавшую из-за откинутой крышки люка. Но вот конь чуть подался вперед... Джина отшатнулась, сколько могла, у меня на руках и застыла в изумленном оцепенении. Даже я, при всей моей любви к ней, не сумела оценить силу ее потрясения, а мужчины - те просто откровенно расхохотались: всего только пару минут назад эта самая девчонка ожесточенно сражалась с сильным и тренированным мужчиной, он охал и вскрикивал, то уворачиваясь от ее зубов, то высвобождаясь с моей помощью от цепкой фоксячьей хватки. А тут - остолбенела! На обратном пути Джи как будто успокоилась. Рольф и Бамби лошади не видели, они все это время просидели в машине. Она рассказала матери и дядьке о непонятном и страшном чудище. И, как мне показалось, навсегда о нем забыла. Ан нет, вспомнилось! Да еще как! Больше, чем через год. Тогда у нас уже была Каська, и Джи воспитывала младшую сестру, уча ее премудростям стайных отношений, освоение которых протекало у Каси с немалым трудом. Вечным и неизменным поводом для их драк были отношения со мной - не ревность, а разные права разных по статусу членов стаи. Порой Каська, впадая в неуживчивое и вздорное состояние духа, хамит сестре и без всякой на то причины. Что же остается Джинке, как не проучить нахалку? В одну из напряженных, конфликтных минут Юрка, сидевший в кресле, взял Каську на колени, а та разворчалась на старшую сестру, подошедшую к ним снизу. И взрослый мой сын, расшалившись, принялся резкими толчками сжимать Каськину грудь, заставляя щенка издавать странные, не существующие в собачьем языке отрывистые ворчащие звуки. Джи, не поняв необычных Касиных слов, поначалу было ощерилась, но тут же вновь — 76 —
|