|
даже заскулил негромко, когда сзади остановились "Жигули" - вишневого цвета. Ни на серые, ни на синие, ни даже на ярко-красные машины такой реакции не было. Покататься в машине собаки любят, что называется, хлебом не корми. Если нашей машины во дворе нет, а им очень уж невтерпеж куда-нибудь проехаться, они могут запроситься в машину соседа - тоже "пятерку" и тоже бежевую. На другие машины (а их во дворе десятка полтора-два) они внимания не обращают, не "клюют" и на такую же, как у нас "пятерку", только красную. Так как же все-таки обстоит дело с их дальтонизмом? Я не могу судить о физиологии процесса, да и вы не станете производить со своей собакой сложные лабораторные опыты; все, что нам доступно, это наблюдение за поведением и реакциями наших зверей. Однако именно по изменениям их поведения можно убедиться, что к цвету предметов они вовсе не безразличны. Оказывается, цвет почти одинаково информативен для человека и для живущей с ним, в его антропогенной среде собаки. Осмелюсь даже утверждать, что цвет не просто связывается для них с той или иной знаковой информацией, а несет, как и для нас, определенную эмоциональную нагрузку. И какая разница, как именно они его воспринимают? В конце концов, и для человека цвет - тоже всего лишь образ, рождающийся в зрительном центре головного мозга. Кто может поручиться, что возбуждение, возникающее в мозгу при попадании на сетчатку глаза излучения с длиной волны 0,78 микрометра, соответствующей красному краю видимого спектра, в точности одинаково у вас и у меня? Вы, верно, заметили мою оговорку о том, что различение цветов важно для собаки именно в антропогенной, а не в природной среде. Дело в том, что мне не удалось придумать такой ситуации, когда для диких собачьих цвет мог бы служить единственным источником существенной и незаменимой информации. В зеленой природе цвет, в общем-то, фиксирован, определен для данного предмета раз и навсегда. Трава и листва всегда зеленые; малина и земляника всегда красные; небо - от серого до ярко-голубого, — 200 —
|