|
В нашей стране издавна были не в диковинку самозванцы. Григорий Отрепьев, царевич Петруша, Тушинский вор, Пугачев, княжна Тараканова… Но все это были только отдельные люди, выдававшие себя не за тех, кем они являлись на самом деле. В нашем веке в политических самозванцев превращаются целые партии. Одни из них выступают от имени всей нации. Другие объявляют себя сознательным авангардом рабочего класса. Судят же обычно по словам, а не по делам. Целый ряд террористических групп, убивающих людей по всему миру. действуют от имени, например, «обиженных и угнетенных», «мирового пролетариата», «мусульман». Наши народники в прошлом веке тоже объявили себя защитниками интересов крестьянства, которое о них ничего не знало да и не желало знать. …Уважаешь ли ты мужика? Но Поток возражает: Какого? — Мужика вообще, Что страданьем велик! — Отвечает Поток: Есть мужик и мужик. Если он не пропьет урожаю, Я за то мужика уважаю. — Феодал! - Закричал на него "патриот", Знай, что только в народе спасенье! Возражает Поток: Я ведь тоже — народ. Почему ж для меня — исключение? — Ты народ, да не тот. Править ныне призван только черный народ. То по-старому всякий был равен, А теперь только он полноправен… (А. К. Толстой, «Поток-богатырь») Эта поэтическая сатира, написанная вскоре после отмены крепостного права, прекрасно отражает состояние тогдашних революционных умов в России. В повести японского писателя Б. Оэ «И тогда объяли меня воды до самой души моей» группа молодых японских террористов — безжалостных убийц, начинают свои нелегальные радиопередачи с цитат из «Братьев Карамазовых», а себя считают, вполне искренне, «посланцами душ синих китов и деревьев». С таким же основанием святейшая инквизиция действовала от имени Господа, а чекисты считали себя защитниками пролетариата. И наша теперешняя «Память» объявляет себя единственным защитником интересов всего многомиллионного русского народа. Сейчас у нас в стране, вероятно, уже не менее нескольских сот организаций, действующих от имени «всей русской нации». Насколько такие заявления впечатляют, вопреки очевидности, можно судить по отношению высших слоев интеллигенции, нашей и западной, к убийцам-террористам, палачам и тиранам в начале-середине нашего «просвещенного» века. …Человек, среди толпы народа Застреливший императорского посла, Подошел пожать мне руку, Поблагодарить за мои стихи… (Н. Гумилев, «Мои читатели») История — не вымышленная. По рассказам современников, дело происходило в конце 1919 или начале 1920 года, когда Гумилев, наведался в Москву, в кафе гостиницы «Метрополь». За одним из столиков там восседал и декламировал стихи Гумилева Яков Григорьевич Блюмкин, известный левоэсеровский террорист, позже чекист и большевик. Блюмкин прославился тем, что в июле 1918 года участвовал в убийстве немецкого посла Мирбаха, после чего был подозрительно быстро прощен большевиками, повышен в чекистских чинах, заслан резидентом в Монголию и затем в Турцию и, наконец, в 1930 году расстрелян за попытку вывезти из СССР для передачи троцкистам дореволюционный архивный компромат на И. Сталина. — 278 —
|