|
Когда я явился и выразил почтение жене ламы, она очень обрадовалась: «Ты правильно сделал, что вернулся. Думаю, что лама сообщит тебе какую-то часть Учения, потому что, когда я ему сказала о твоем уходе, он плакал и восклицал: «Пусть мой достойный и одаренный ученик вернется!» И я думаю, что ты вернулся по милости ламы». Я, однако, считал, что Почтенная Мать говорит так только для того, чтобы успокоить меня, ибо не было соответствия между желаниями возвращения «его достойного ученика», как он меня назвал, и его отказом передать мне хотя бы крупицы Учения. Если он действительно называл меня озаренным, этому можно было радоваться, но его отказ передать мне Знание, и то, что он не разрешил мне уйти к другому учителю, чтобы получить его, внушали мне серьезные опасения, что мои страдания не кончились. Почтенная Мать сообщила ламе о моем приходе: «Почтенный Отец, Великий Маг не оставил нас. Он вернулся. Можно ему войти, чтобы выразить тебе почтение?» «О, это он вернулся не из-за любви к нам, а ради себя, – сказал лама, – но ты можешь разрешить ему войти, чтобы выразить почтение». Когда я вошел, он сказал мне: «Великий Маг, не будь колеблющимся в отношении своих целей. Если ты действительно хочешь приобрести Знание, ты должен быть готов пожертвовать жизнью ради этого. А теперь иди и в первую очередь закончи три оставшихся этажа, и тогда твои желания будут исполнены. Но если ты рассуждаешь иначе, я только напрасно расходую на тебя средства, и ты можешь уходить, куда хочешь». Я вышел от ламы, не осмелившись ничего ему сказать, но жене его я сказал следующее: «Почтенная Мать, я очень хочу повидаться со своей матерью, и, кроме того, я точно знаю, что лама не передаст мне Учение. Если бы я был уверен, что получу его, когда закончу здание, я бы охотно продолжал работать и закончил бы его. Но я вижу, что лама только выставляет одну причину за другой в оправдание своего нежелания посвятить меня. Я знаю, что не получу посвящения, даже если закончу работу. Поэтому разреши мне вернуться домой. Вам обоим я желаю здоровья и долгой жизни». «Ты прав. Я обещала найти тебе гуру. Есть ученик у ламы по имен Нгогдун-Чудор, который владеет теми же наставлениями и знаниями, что и лама. Я сделаю, все, что в моих силах, чтобы ты получил от него то Знание, которое ты желаешь получить. Пока побудь здесь несколько дней и делай вид, что ты работаешь». Окрыленный надеждой, я усердно работал несколько дней. Кажется, великий пандит Наропа имел обыкновение праздновать десятый день каждого месяца, и Марпа также соблюдал этот день. К этому празднику почтенная женщина приурочила осуществление задуманного ею плана. Она приготовила чанг в трех больших сосудах, в каждом из которых содержалось по двадцать мер, и разделила приготовленный чанг на фракции. Первую фракцию она собрала в одном сосуде и давала этот чанг Марпе через различных помощников (среди которых был и я), и мы не забывали вовремя наполнять его кружку. Вторую фракцию пили ученики, а третью она сама и причем очень мало. Я следовал ее примеру и оставался трезвым. Все остальные ученики оказались в большей или меньшей степени под воздействием чанга. Что касается ламы, то поскольку ему часто наливали этот напиток, он вскоре заснул крепким сном[102]. — 67 —
|