|
Как я уже говорил, начало работы ИКЕА в новой стране всегда сопряжено с огромным объемом работ, в которые вовлекаются самые разные наши подразделения на всех уровнях. В тот момент компания разделилась на два тайных лагеря. Большинство служб головного офиса всеми имеющимися ресурсами активно содействовало нашему проекту. Но были и отделы, которые не проявляли особого желания нам помочь, а иногда устраивали откровенный саботаж. Возможно, это покажется странным, но иногда нам приходилось затрачивать массу сил на преодоление сопротивления со стороны подразделений собственной компании, чтобы получить-таки необходимую нам помощь. Доходило до смешного – например, в канун предстоящей командировки в Россию некоторые сказывались больными. А финансовый отдел головного офиса пытался отвлечь меня и моих финансистов бесконечным пересмотром бюджета. Мы подготовили два бизнес-плана: один реалистичный, другой более пессимистичный. Оба варианта я представил совету директоров по России, который предложил проработать третий сценарий, еще более пессимистичный. Из него следовало бы, что работа в России никогда не будет экономически целесообразной. В ответ я просто встал и закрыл за собой дверь. К счастью, наш российский проект находился на особом положении, мы напрямую подчинялись президенту группы компании ИКЕА и пользовались определенными привилегиями, главной из которых, безусловно, была возможность принимать решения быстро. В ИКЕА такие исключения из правил очень редки и всегда непопулярны. Мало кому удавалось добиться таких привилегий – всегда находились завистники, которые пытались вставлять палки в колеса. И тем не менее мы всегда чувствовали мощную поддержку со стороны Ингвара Кампрада, даже несмотря на то, что открытие пришлось отложить. Мы все равно были уверены: в конечном итоге получим то, к чему стремимся. НОВЫЙ ПРЕЗИДЕНТ В самом конце 1998 года, на Рождество, я узнал безрадостную весть. Президент группы компаний ИКЕА Андерс Моберг рассказал мне, что уходит из компании. Нельзя сказать, что для меня это было неожиданностью. Андерс и раньше говорил о предложениях, которые поступают к нему от других компаний. Он хотел попробовать себя в чем-то еще до тех пор, пока ему не исполнилось пятьдесят. Для меня это прежде всего означало, что на его место придет новый человек, который может сильно повлиять на нашу деятельность в России. Вероятность того, что я лишусь всех тех свобод, к которым мы уже привыкли, была велика. Новым президентом группы компаний ИКЕА стал Андерс Дальвиг, которого я хорошо знал – он был моим аудитором, когда я возглавлял ИКЕА в Германии. Я впервые увидел его в новой должности весной 1999 года. К тому моменту я точно знал, что менять меня в России пока никто не собирается, и решил работать здесь до тех пор, пока мы не откроем первый магазин. Передавать это дело никому другому я не хотел. — 29 —
|