|
Глядя в спину удаляющемуся Джо, Андрей понимал, что ни единое слово из того, что он сейчас услышал, не было правдой. Это было просто отчетливой ясностью, хоть и не подкрепленной убедительными доводами. Всё это враньё. Враньё. - Это всё враньё, - твердил про себя Андрей, возвращаясь к своему столику. – Джо врёт. Он врёт… и он врал и он будет врать. Эту фразу он добавил уже совершенно неожиданно для себя самого, и вдруг понял, что и это тоже правда. Как будто все элементы паззла собрались вместе где-то глубоко в его сознании, и породили к жизни пронзительную ясность – этот человек лжец. Возможно, что враньём было вообще всё, от первого до последнего слова. - И что мне с этого? – вслух произнес Андрей, прицеливаясь в принесенный стейк. – А ничего. А наплевать. Врёт и пусть врёт. У него свои интересы, у меня свои. И он принялся за ужин. Наевшись, он просто остался сидеть за столиком, потягивая молочный коктейль. Может быть, завести девушку? Молчаливую, чтобы не говорила глупости, а просто сидела рядом и можно быть бы погладить её руку, коленку, чтобы можно было иногда овладеть ею нежно и трахать неторопливо, смотря в её глазки, чтобы она улыбалась утром, увидев его после пробуждения, чтобы вместе беситься на пляже, чтобы она могла послушать его рассказы о том, что он узнает из книг… да, этого никогда не будет. Реальность всегда оказывается ужасной, и остаются только фантазии, которые никогда, никогда не воплотятся. В реальности – ревность, неискренность, глупость, депрессия, отсутствие интересов и желаний… и какой смысл снова наступать на те же грабли? Нет… девушка… это не сбудется никогда. Можно подбирать девчонок на неделю-две – тех, кто ищет себе спонсора и готовы быть для него послушными и тихими, но это никогда не заполнит той дыры, которая образуется, когда нет по-настоящему близкого человека. И главное – это уже было. Где-то год назад одиночество стало таким болезненным, что Андрей начал просто подходить ко всяким более или менее симпатичным девушкам и предлагать им путешествовать вдвоем, не важно – были ли они одни или с парнем. Интересно, что первая девушка, которая стала с ним путешествовать, как раз была с парнем, и хотя казалось, что шансов тут нет, но они поговорили пять минут, после чего она пошла в отель за вещами и уже через час они жили вместе. Тогда в течение двух месяцев он сменил пять или шесть девушек, и каждый раз повторялось одно и то же – первые несколько дней бурный секс и ласки, разговоры и прогулки за руку. Затем – резкий спад интереса, нарастающая обыденность – общаться было не о чем – попытки найти взаимные интересы проваливались в бездонную яму – эти девушки были или мертворожденными или убитыми, им не нужно было ничего, кроме скуки и чмоканий – не поцелуев, а именно чмоканий. Первый ажиотаж, связанный с новым парнем, быстро проходил, и глаза мертвели просто с каждым часом – с двумя последними девушками Андрей так и делал – смотрел на то, как стекленеют их глаза – самое настоящее умирание. Эксперименты в сексе пресекались неловкостью, попытки говорить о восприятиях натыкались на искреннее непонимание – мол зачем нужно это самокопание? Господи, они могли вот так прожить всю жизнь и сочли бы это счастьем! Даже просто пользоваться телами таких девушек становилось неприятным. Это всё уже пройдено, и больше не хочется. Уж если и искать девушку, то такую, которой было бы интересно жить, а таких, кажется, и нет, или искать их надо каким-то другим образом. — 60 —
|