В поисках своей идеи. Часть 2

Для него сейчас реальная жизнь не жена с ребенком, поэтому он и выпроводил их в свой последний день, и не процесс подготовки к смерти, об этом он думает меньше всего. Его больше интересует другая реальная жизнь, представленная во всем своем богатстве и истинности ? это творение мифов в форме стихов на основе басен Эзопа. При этом бога он только почтил, сочинив в его честь гимн. Он, правда, того стоит, поскольку дал отсрочку казни и позволил Сократу по новому оценить жизнь.

Интересно, что здесь Сократ по существу отказывается от философии как формы рассуждения. И не потому, что философия разочаровала его, нет, просто в момент смерти для него стала важна именно жизнь, но как философ он еще хочет увидеть в ней и мудрость. Он хочет жить, он хочет продлить свою жизнь, он хочет прожить еще одну жизнь на этот раз в стихах. И тем самым остаться в памяти людей.

Именно поэтому в последние часы своей жизни Сократ занялся стихами, и именно поэтому так внимательно отнеслись ученики к его стихам.

Так все и объясни Эвену, Кебет, а еще скажи ему от меня «прощай» и прибавь, чтобы как можно скорее сле­довал за мною, если он человек здравомыслящий. Я-то, видимо, сегодня отхожу — так велят афиняне.

Так все и объясни и не только Эвену, но и всем, кто знал Сократа. Объясни, что Сократ хотел жить и поэтому занялся стихами, а не для того, чтобы соперничать с ним в искусстве. И Сократ явно это выразил, сказав в форме невольного сомнения, что, видимо, он сегодня умрет. Но затем добавил: «Так велят афиняне», т.е. все жители Афин. И Сократ говорит Эвену прощай.[63]

Затем продолжил, сказав, чтобы Эвен как можно скорее следовал за ним, если он человек здравомыслящий. Но только не надо интерпретировать слова Сократа таким образом, что Эвен должен как можно быстрее умереть. Ведь Сократ противник насильственной смерти, даже над самим собой. Тогда о чем идет речь?

Тут вмешался Симмий:

— Вот уж наставление никак не для Эвена, Сократ. Мне много раз приходилось с ним встречаться, и, на­сколько я знаю этого человека, ни за что он не послу­шается твоего совета по доброй воле.

Слова Сократа могут звучат очень странно и могут быть истолкованы как призыв к Эвену умереть. Поэтому Симмий и воскликнул: уж не предлагаешь ли ты Эвену умереть насильственной смертью? Никто никогда не может и даже не имеет права призывать кого-либо и ради какой-либо цели, даже весьма благородной и оправданной, покинуть мир добровольно. Этот призыв можно квалифицировать как скрытое насилие, подталкивание к смерти, к самоубийству. Большего греха гражданского и божественного не бывает. Поэтому и звучит в вопросе Симмия удивление и даже негодование.