Ученичество у богов

Ведущий попросил меня обратиться к Перуну, чтобы он разъяснил, что символизирует собой лунный диск, катающийся по радуге. Через некоторое время я получила ответ, который мне почему-то совершенно не понравился: символ полового акта. Я спросила у Перуна, что мне следует делать – остаться здесь, на этом поле, или же продолжать идти дальше. Очевидно, что во второй раз возникло искушение, близкое по своей сути к тому, что было на острове, а именно – искушение чувством сопричастия, или своей полной принадлежности, к женской природе. А женская природа не предполагает оружия и битв, в том числе и за свое собственное освобождение.

Перун посоветовал мне во второй раз издать клич и наблюдать за тем, что будет дальше. Я почему-то ощутила разлившуюся по телу волну радостного предвкушения и последовала совету Перуна. В тот же миг поднялся сильный ветер, девушки в ужасе стали разбегаться, лунный диск на радуге остановился, а царевна, стоящая передо мной, обернулась львицей и медленно начала подбираться ко мне. Я отступала назад, туда, где, моим расчетам, должно было лежать оставленное мной оружие, опасаясь при этом, что оно успело зарасти травой окончательно. Львица стала готовиться к прыжку.

Ведущий предложил мне на время остановить путешествие, и поинтересоваться у моего проводника, в чем состоял смысл только что увиденной мною сцены, и чего я добилась, испустив свой буйный клич. Ответ был прост: я только что спасла себя. Дело в том, продолжал Перун, что увиденные мною женщины были, по сути, сродни древнегреческим вакханкам. И вообще, «вакханка» - это один из столпов женской природы, и его невозможно ни победить, ни отринуть. Тогда я спросила, в чем же заключалось мое спасение, на что Перун ответил, что «вакханка» теперь не сможет одолеть меня без моего ведома.

Еще мне предстояло выяснить вопрос с львицей. Я осознала, что львица представляет собой сексуально-звериный аспект моего «я», и по совету Перуна, решила позволить ей прыгнуть на меня. По телу повторно прошла волна предвкушения, смешанного со страхом.

Когда львица ринулась на меня, я была близка уже к восторженному состоянию. Мы принялись с ней кататься по земле, она не грызла меня и не причиняла никаких увечий, и ощущения от ее сильного, мускулистого тела были мне необычайно приятны. Я чувствовала, что постепенно и неуловимо мы перетекаем друг в друга и становимся одним целым. Смысл происходящего, как объяснил Перун, для меня состоял в том, что я воссоединилась с силой своих инстинктов. Надо сказать, что это был один из самых сильных и захватывающих по ощущениям (и, наверняка, по последствиям) этапов моего путешествия.