|
Мозг разрывал безмолвный крик: «За что? Кто, властной и не– милосердной рукой, поместил его в этот синий кошмар? Почему это случилось именно с ним? Не честно! Слышишь, Ты, Имеющий надо мною власть! Это не честно! Я не могу выдержать этой пытки светом и тишиной!» В очередном приступе паники он закричал в голос, извергая волны негодования и упреков, которые сливались в синие потоки, но, разрывая горло, они не пробивали жуткой тишины. Он бился в иступленном гневе, обвиняя, предъявляя претензии и требуя отчета. Не забыл никого: родители, друзья, начальство, жена, обстоятельства, сама жизнь… А когда силы иссякли, эпизоды его жизни, как кинолента, медленно закрутились перед глазами. Друг рассказывает ему об очередной возможности быстро разбогатеть, он, не вникая в подробности дела, не взвесив и не выслушав советов, покупает кучу акций и прогорает. Столько лет он винил друга, прекратил с ним общаться, навеки заклеймив авантюристом. Сейчас, просматривая это кино, как бы из зрительного зала, он видит совсем другую картину. Это было его решением. От начала до конца. Он решил выслушать друга, он решил дать судьбе этот шанс, и он, он сам, решил отнестись к неудаче как к грандиозному провалу. В то время в классе его дочери умер мальчик от дифтерии. Дочка сидела с ним за партой и не заразилась. Но отец не ликовал по поводу ее чудесного спасения, он переживал потерю денег и надежды… Память уводит его в еще более глубокое прошлое. Та девушка с каштановыми локонами была его первой любовью. И теперь, пережив женитьбу и развод, когда первые седые пряди намекают на мудрость, он все еще вспоминает о ней. Вспоминает и не может простить. Он ушел с лекций, чтобы встретить ее с тренировки, и, проходя мимо их любимого кафе, увидел ее с другим. Они смеялись, обсуждая что‑то интересующее их обоих, и не заметили его. Он расстался с ней без объяснений, всю жизнь обвиняя ее в несложившейся семье, в холодном своем одиночестве. Сейчас, глядя на оскорбленного юнца, он ясно увидел, как тот принимает решение пропустить лекцию… не с целью порадовать любимую, а с целью проследить, как он получает подтверждение своим подозрениям и как решает не дать ей шанса объясниться. Брак без любви, развод, одиночество – не девушка с каштановыми локонами в ответе за них. Все это его собственный выбор. Плохой или хороший? Не было в его мыслях этих оценок. Простая констатация: это я так решил. Он – лопоухий мальчишка, начитавшийся «Гиперболоида инженера Гарина». Только в техническом ВУЗе он видит продолжение своего увлечения. Только став инженером, он сможет воплотить свою мечту! Родители поддержали его в выборе профессии. Он им так и не простил, что не отговорили глупого восторженного юнца. Ведь они‑то знали, что он, чистый гуманитарий, не сможет изобрести гиперболоида и протухнет в скучнейшем исследовательском институте. Почему они не развивали его творческий потенциал, почему не отправили в литературную студию? Они, верно, не ценили его и не видели его зарождающегося таланта! Сейчас из своего неожиданного зрительного зала он видел своих родителей. Они, не имевшие возможности реализовать свои юношеские мечты, не захотели вставать на его пути. А он сам огнем собственного молодого сердца сделал свой выбор. И он же принял решение в этом выборе разочароваться. А ведь Петька – однокурсник и троечник, не побоялся уйти с завода и блистает сейчас на поп‑сцене, а Маринка, оттрубив пять лет в одном с ним институте, создала фонд поддержки молодых изобретателей, вот где ее инженерное образование пригодилось! Это же только его собственный выбор: прозябать на нелюбимой работе! — 86 —
|