|
– Эй, Гор!!! Посмотри же, посмотри на меня, подними глаза! Стены не умеют летать, а тебе даны крылья, взмахни ими, взлети над стеной, я жду тебя, любовь моя! Но не слышит упрямый менестрель моих страстных призывов. Вновь и вновь идет войной на проклятую стену. Вновь и вновь вижу я сверху, как выворачиваются, словно невидимыми веревками, натянутыми кверху, его плечевые суставы, как искажается мукой лицо, слышу хруст разрываемых сухожилий, и снова он падает с переломанными крыльями, измученный и истекающий кровью. Но я не зря летаю к солнцу. Окрепли в тягучем полете мои крылья, закалились от перемены температур. Великая сила заключена во мне. Теперь хватит ее, чтобы поднять нас двоих, унести любимого от места его заточения. К чистому ветру, к солнечному теплу, к манящему горизонту, где ждет его вожделенная мелодия. Опоздала… Вот лежит он снова переломанный, бледный, еле дышит. Но я заберу его отсюда, даже если заберу умирать. Я не оставлю его здесь. – Живи, менестрель, молю тебя, живи. Смотри, мы летим уже долго, стены остались позади, они не настигнут тебя здесь. Живи, мой музыкант! Послушай, осталось совсем немного, мы уже почти достигли горизонта. Я уже слышу ее, твою музыку. Но что это. На секунду ожили глаза, напряглось лицо, потянулись руки к звукам и заломились назад на невидимой дыбе, затрещали кости, исказилось смертной мукой лицо. – Гор, Гор, слушай меня! Здесь только ты, я и ветер. Тебе ничего не грозит, очнись! Не дай страшной пучине прошлого поглотить тебя! – Неееет! Я не хочу этого снова, – хрипит предсмертно мой менестрель, – это она… та самая песня… меня снова станут убивать… мне нельзя ее услышать… проснется во мне тот… пьющий кровь в наслаждении победы… и тогда придет музыка, и снова убьют меня… Дрогнуло на минуту любящее женское сердце, и оставили силы. Мы упали вместе. Но я не боюсь падений, моя Сила хранит меня от боли. А мой Гор лежит распластанный на скале, истекая кровью. Не знаю, какая сущность проснулась во мне в этот момент. Но древнее, неизвестно когда зарожденное женское знание подсказало что надо делать. Косточку за косточкой собрала я его тело, его крылья, жидким золотом влила в его кости свою любовь и веру в него. Влилась в него, подняла своими руками его крылья, взмахнула ими, и взлетел мой крылатый менестрель, глаза его широко раскрылись, хрустальные слезы блеснули в них, он взлетал все выше и выше, и когда горячее солнце коснулось его груди, согревая измученное сердце, он запел. Музыка горизонта влилась в его грудь и зазвучала из его горла. Низким, гортанным голосом пел он о далеких горах и о прекрасных девах, о мудрых правителях и благородных воинах. И сердце мое таяло, а великая сила моего крыла и каленая сталь моих костей переплавлялась в нежность и преданность вековую. Теперь они нужнее мне. Ведь мой великий воин вернулся. — 44 —
|