|
«Маленькая коричневая птица подлетела близко, села на пинию, удаленную от меня на четыре метра. Я разговаривал с ней, как с бабочкой; были и другие птицы на дереве — на севере, востоке и юге — и они чирикали, словно в ответ. Ощущение, что ты понят, ощущение себя частью этого места пробудило во мне желание остаться там навсегда. Одна из птиц, синяя, оставалась еще долго после того, как другие улетели и прилетала вновь в следующие два дня; она прилетала всегда одна, к одному и тому же дереву, где сидела часами и наблюдала за мной. Всякий раз я предлагал ей свисток. Тогда я еще не знал, что она вернулась, чтобы в течение следующих трех лет сидеть на дереве, восточнее от меня и исполнять для меня песнь ободрения, слова которой я стал понимать во время третьего поста и петь которую стал во время четвертого» (Amiotte, I976, 35). Бывший физик Герхард Кунце, который жил некоторое время у мексиканских хуихол, познал подобные состояния, после чего шаман Падро де Харо сказал ему: «Ты не должен ничего пить и есть в течение пяти дней. И когда ты выпьешь воды на пятый день, тебе явится старуха (прабабушка Земля)». «Пять дней? — спросил, ужаснувшись, Кунце. — Этого ни один человек не переживет!» «Это можно пережить»,— возразил с нажимом Педро де Харо (1982, 86). Кунце — один из немногих европейцев, набравшихся мужества подвергнуть себя шаманским техникам изменения сознания; он приступил к выполнению первого упражнения Мара Акаме: пост, одиночество, молитва. Во время его путешествия по долине Рио Верде уже в первый день обнаружились «знаки» и начались странные встречи с жм вотными. Первой его целый день сопровождала цапля, которая пролетала всякий раз 100 метров в определенном направлении, затем опускалась и ждала Кунце. Позднее его сопровождал орел, показывая ему самый удобный путь сквозь чащобу до тех пор, пока Кунце не последовал его совету и лишь затем улетел. Другую форму знака он получил, когда им управляла Библия, единственная книга, которую он взял с собой, — всякий раз, когда он нуждался в помощи, она открывалась на нужном месте. Раскрытые страницы Библии давали ему поразительно верный ответ. Позже, уже в конце поста, когда он от бесконечной жажды хотел отведать воды из источника, один из крупных мексиканских шершней ужалил его в ногу, которая быстро вздулась. Означало ли это, что он не должен был отправляться по долине в обратный путь, в цивилизацию? Его охватил смертельный ужас. Он опустился на колени и стал молиться, и, спустя две минуты, боль ослабела, а еще через несколько минут исчезли совершенно опухоль и рана от укуса. Означало ли это, что шершень предостерег его от преждевременного прекращения эксперимента? — 59 —
|