|
«Разве я уже приняла ее?» — подумала Жаклин. Отец Иозо говорил с такой уверенностью, его убежденность была заразительна. Жаклин впервые подумала, что ведь она и в самом деле не прочь принять заказ. Она начала верить, что ее попросили об этом не просто так: должна быть какая-то серьезная причина, пусть пока ей и непонятная, по которой выбор пал именно на нее. Прежняя осторожность исчезла, уступив место уверенности в собственных силах. Следующим утром все паломники собрались в церкви святого Якова в центре Междугорья. Жаклин сидела во втором ряду с несколькими своими новыми друзьями, наблюдая за разношерстной толпой. Ее тронула искренняя набожность этих людей. Здесь собрались паломники со всего мира, желающие причаститься тайны, окружавшей и освящавшей это место. Но чего они хотели и ради чего они на самом деле собрались здесь? Хотели ли они получить откровение или просто ощутить необычайную энергию, действовавшую в Междугорье? Жаклин чувствовала, как ее переполняет любовь к каждому встречному. Она начала ощущать истинную энергетику этого священного места, которая заключалась не столько в незримом присутствии Девы Марии, наполняющем собой атмосферу, подобно запаху цветов, сколько в любви и сострадании, исходящем из сердец окружающих людей. Это было чудесно, а испытываемое паломниками преображение проистекало из них самих. Во время мессы Жаклин, уйдя в свои мысли, рассеянно смотрела по сторонам. Вдруг что-то привлекло ее внимание. Она посмотрела чуть выше и левее алтаря, прямо на луч света, проникавший в здание через грязное оконное стекло. То, что она увидела в солнечном свете, не поддается никакому объяснению, но Жаклин тут же поняла все значение этого видения. Она увидела прекрасную женщину, плывущую в солнечных лучах и взирающую на толпу с неописуемой любовью и милосердием. Должно быть, Жаклин сильно изменилась в лице, так как другие прихожане обратили свои взоры в том же направлении и увидели то же самое. — Это Она, — прошептали рядом в благоговейном ужасе. — Дева Мария. Другой человек сказал, что это оптический обман, искажение солнечных лучей, но Жаклин поняла, что это знак, небесное знамение, вселившее в ее душу спокойствие и уверенность. Ее беспокоил теперь лишь вопрос, в силах ли она передать всю красоту этого видения. Казалось, краски неспособны на это, но она подумала, что по крайней мере стоит попытаться. Если воля Богоматери состоит в том, чтобы она нарисовала эту картину, то, наверное, Она поможет ей и направит ее кисть. В противном случае Жаклин напишет обычный портрет, очередную простую картину на простом холсте. — 74 —
|