- Что вы думаете об этом заказе? — спросил он Жаклин. — Я уверен, вы прекрасно понимаете, какая это большая честь для вас — поручение нарисовать Нашу Госпожу. Многие удивятся тому, что для столь важного дела выбрали художницу-иудейку.
- Хотела бы я знать, почему выбор пал на меня, святой отец! Однако я не думаю, что вероисповедание может служить преградой. Иудейка я, христианка или индуистка, самое главное — мое желание исполнять волю Бога.
- Разве мы можем знать волю Бога? — спросил он. — Конечно, у вас могут быть свои причины, побудившие вас принять это предложение, и, может быть, они исходят от Бога, а может быть, и нет.
- Уже то, что меня попросили выполнить этот заказ, говорит о многом. Я не навязывалась. Диана сама обратилась ко мне. К тому же я еще не знаю, приму ли его. Поэтому я и участвую в вашей поездке: чтобы понять, хочет ли этого Бог.
- Вы верите в Иисуса?
Жаклин поразила резкость, с которой был задан этот вопрос.
—А вы верите в Бога? — спросила она в ответ.
- Конечно. Как бы я мог стать священником, если бы...
- Тогда вы должны верить и в то, что Божья воля находится за пределами наших представлений, — прервала она священника. — А потому разве может кто-нибудь вообще судить о том, что должно быть, а чего не должно. Это не наше дело. Мы можем лишь поддерживать друг друга в наших стремлениях узнать волю Бога в том, что касается нас самих. Именно это я и делаю, святой отец. Я знаю, вы хотите, чтобы этот проект получился как можно лучше, но этого хочу и я. Я лишь прошу вас, чтобы вы помолились Деве Марии и просили ее указать мне путь.
Отец Томас вернулся на свое место. В его чувствах странным образом перемешивались смирение и раздражение. Жаклин знала, что он будет следить за ней и, если сочтет нужным, прилюдно заявит о своем недовольстве. Она знала, что поставила его в неловкое положение. Она лишь надеялась, что, если ей не суждено нарисовать Деву Марию, она вовремя это почувствует. А если суждено, что тогда?
— 71 —
|