Возвращение в Сад. Путешествие-открытие

У нас с Ширли были интересные и довольно странные взаимоотношения. Я действительно ее очень сильно люби­ла и чувствовала, что она тоже любит меня. Я также восхи­щалась ею и очень ее уважала — она была самым важным учителем в моей жизни. Тем не менее я никогда не делала того, что делали большинство остальных ее учеников, — не ставила доверие к ней выше доверия к себе. Нечто во мне противилось этому, не в последнюю очередь потому, что, по моему мнению, в некоторых областях Ширли чувствовала себя достаточно неуверенно.

Однажды Ширли заявила мне, что я должна либо пол­ностью доверять ей, либо полностью доверять себе, но в любом случае прекратить колебаться. Я отправилась домой и в течение приблизительно суток меня непрерывно рвало — я билась в агонии, будучи не в силах сделать выбор. Инстинктивно я понимала, что должна выбрать доверие к себе, но еще не была готова разорвать свою зависимость от Ширли. Мне необходима была поддержка кого-то, кто на­ходился впереди меня, кто знал больше, чем я, и с кем можно было посоветоваться. Мне потребовалось еще нес­колько лет, чтобы окончательно освободиться от влияния Ширли.

Все это время характер наших отношений сохранялся неизменным. Я была у нее, что называется, трудным ребен­ком, черной овцой в стаде. Люди уважали меня, но испыты­вали некоторое стеснение в моем присутствии. Так как вы­ражение мнений и чувств, не совпадающих с мнениями и чувствами Ширли, вызывало негативную реакцию, я научи­лась сдерживаться, но это лишь делало меня все более кри­тичной и обидчивой. Я не сомневаюсь в том, что Ширли, со своей стороны, ощущала, что я проявляю недостаточно внимания и уважения по отношению к ней.

Я все еще хотела избавиться от разделявшей нас пропас­ти, но не могла понять, каким образом это можно сделать. Я испытывала (и до сих пор испытываю) желание как-ни­будь отблагодарить ее за все, что она дала мне, но и тут была бессильна. Я не могла поделиться с ней своей истиной, а больше же мне нечего было ей дать.

Я все сильнее разочаровывалась в группе и Ширли и все реже соглашалась с ее новыми идеями. Меня раздражали их элитарность и тот факт, что люди, покинувшие группу, обсуждались с презрением и пренебрежением, как будто путь Ширли был единственно верным путем. Я чувствовала, что люди, принимавшие участие в семинарах Ширли более или менее длительное время, начали погружаться в рутину и однообразие.

Естественно, я также остановилась в своем развитии и должна была что-то предпринимать, чтобы продолжить движение. Это было одним из наиболее сложных, тяжелых и пугающих решений в моей жизни. Какая-то часть меня ощущала, что я могу ошибиться и покинуть путь, который наиболее быстро и эффективно мог бы привести меня к просветлению. Кроме того, я боялась, что Ширли и другие члены группы будут обсуждать меня после моего ухода. Наиболее пугающей была мысль о том, что я останусь без проводника и руководителя, что только я могу ответить на свои вопросы и что только себе я могу верить и только на себя полагаться.