|
Меж тем Диван-биби ни с того ни с сего рухнул на колени. - О, мудрый дальнозоркий господин! - возопил он, звонко шлёпая себя по голове. - Не оставляй меня безутешным! Возьми с собой в то райское место, к тому дивному чёрному столбу, гудящему так сладко день и ночь! Не то сейчас же утоплюсь на горе брату моему, возлюбленному Маймуну-Таловчи! И он действительно пополз к пруду, а еноты едва удерживали его, вцепившись в полы халата. - Ах, нет, пустите меня, пустите! - причитал Диван-биби. - Несчастье на мою седую голову! Этот достойный господин, чуть-чуть похожий на осла, даже не пожелал представиться. Ни одного своего имени не назвал. Беда мне, беда! И, вывернувшись из халата, в одних небесно-голубых трусах по колено, дайди скорбно, будто кусок глины, бухнулся в пруд. Еноты заголосили на весь сад, прикрыв глаза лапами. Шухлик совсем растерялся. Точнее, подрастерял тупое безразличие, накопленное в пустыне. "Сразу топиться?! - возмутился он. - Как бы не так! Сперва пусть выслушает правду о своём любимом t братишке-живодёре". И с разбегу кинулся в воду спасать дайди. Сразу запутался в занавесках, брошенных енотами, и пошёл ко дну. Вернее, по дну, потому что пруд оказался мелким. Промытые глаза различили рядом лысую голову дайди Дивана-биби, подобную нераскрывшейся кувшинке, совсем не похожую вблизи на Маймуна-Таловчи. То есть для осла, особенно подслеповатого, все люди, если честно, на одно лицо. Но в этом было что-то необычное, успокоительное и притягательное, будто в пучке свежей травы или в мамином вымени, которое Шухлик сосал полгода и запомнил навсегда. - Ах, наконец помылся золотой заморыш! Как хорошо! - усмехался дайди, пуская изо рта водяные фонтанчики. - А то явился в мой сад, точно безымянный пыльный коврик с проезжей дороги! Подталкивая друг друга, выбрались они из пруда. Рыжий ослик, весь в тине и ряске, стоял на берегу, словно глиняная расписная игрушка-свистулька, какие продают на базарах. - Ну, так и быть, - сказал Диван-биби, надевая красный халат, в котором очень напоминал маленький острый перчик. - Раз уж так настаиваешь - едва не утопился! - беру тебя в работники. Садовником. Только свистни разок! И Шухлик неожиданно лихо свистнул, хоть никогда раньше не пробовал, и отряхнулся всем телом - с ушей до кончика хвоста. Показалось, многое стряхнул. Вроде бы тяжёлая каменная плита упала со спины ч рассыпалась впрах. - Какой молодец! - воскликнул обрызганный дайди. - Отряхивайся и свисти каждое утро вместе с петухом Хорозом! И ещё одно условие: работать с улыбкой! Чтобы была, как растущий месяц. А если перестанешь улыбаться хоть на минуту, сад уйдёт без тебя. Останешься один в пустыне. Даже свой любимый столб не отыщешь. — 19 —
|