Практика духовного освобождения

Именно поэтому у нас есть право развивать смирение.

С.: Является ли ложным мотивом приход на Путь с целью улучшить отношения со своими любимыми?

- Частично это истинный мотив, так как в принципе на Пути необходимо постепенно улучшать свои отношения с каждым и со всеми.

С.: Иногда во время молитвы у меня появляется такое ощущение, что я молюсь, чтобы получить внимание, - другими словами, из неверного побуждения...

- Молитва часто может быть тщеславной, но может быть и смиренной, это полностью зависит от вашей позиции, когда вы молитесь. Но как вы, конечно же, заметили, тщеславие и смиренно находятся очень близко друг к другу. Между добродетелью и слабостью часто бывает расстояние шириной в волос.

С.: Желание заботиться о любимых людях приходит из желания контролировать?

- Это может быть желание контролировать мир и других людей, делать то, что вы оцениваете как правильное, но может исходить и из гораздо более положительного чувства.

Другим проявлением тщеславия на Пути является то, что начинается духовной гордыней, когда вы считаете себя более развитыми, чем другие люди, так как вы приобрели какое-то положительное качество или даже какую-то силу. Это так же смешно, как гордыня человека с большими мускулами, который выпячивает грудь или демонстрирует бицепсы. Хотя существует и положительная форма гордыни - что это за форма?

С.: Гордость за Путь, который даёт возможность человеку совершать прогресс.

- Да, и я задумываюсь, не будет ли правильнее употреблять в данном случае слова «достоинство» и «благородство».

Есть другая приемлемая форма гордости - во всяком случае, более приемлемая, чем глупая гордость из-за принадлежности к расе или национальности: гордость за хорошо сделанную работу, если она возникает ненадолго. У суфиев есть путь борьбы с тщеславием, гордыней и самолюбием: когда они достигают чего-то прекрасного и великого, они говорят, что это не их собственное творение, что Бог дал им силы совершить это. Этот метод позволяет никогда не отождествлять себя со своими достижениями и, конечно, предоставляет прекрасную возможность для воспитания смирения, которое не мешает действовать и продолжать выполнять работу хорошо. Истинно скромный человек не тот, кто ничего не делает, но тот, кто совершает великие дела и осознает, что они совершены с помощью не его собственной силы, а иной.