|
с ним на эту тему. Мы обсуждали стресс дважды: первый раз кратко во время моего посещения лаборатории Кеннона в Бостоне, а второй раз спустя несколько лет и в более свободной обстановке Университета Мак-Гилл, студентам которого он только что прочел прекрасную лекцию. Я был очень огорчен тем, что не смог доказать этому великому старцу, насколько существенную роль играют гипофиз и кора надпочечников в возникновении стресса. Он привел ряд превосходных доводов в пользу того, что эти органы не только не могут способствовать сопротивляемости и приспособляемости организма, но даже делают само существование "общего адаптационного синдрома" маловероятным. Но в критике Кеннона не было и следа той агрессивности и ядовитости, которая могла бы вынудить меня не дослушать его до конца. Его замечания лишь обострили мое понимание той ограниченной роли, которую играет в стрессе ось гипофиз - надпочечники. Они оказали мне помощь, помимо прочего, и тем, что побудили провести эксперименты, в которых было установлено, что некоторые проявления стресса могут возникать и в отсутствие этой системы желез. Разумеется, даже самый объективно настроенный ученый может ошибаться. Один из величайших физиков всех времен Майкл Фарадей говорил: "Я готов признать, что могу во многом ошибаться,- никому не дано быть абсолютно правым в физической науке, по сути своей находящейся в стадии становления и изменения". Это же, причем в еще большей степени, справедливо в отношении менее точных наук, таких, как медицина. Беспристрастное аналитическое обсуждение помогает выявлять и исправлять ошибки; критика всегда должна оставаться объективной. Лучше всего высказать ее дружеским тоном, в расчете на то, что коллеги, работающие в той же области знания, горят желанием развивать науку с помощью взаимных и конструктивных советов. И что самое главное, в дискуссии не следует (насколько вам позволяет воспитание) руководствоваться соображениями личного престижа. Вопрос должен ставиться не — 199 —
|