|
- Ребята, перед вами сумасшедший. Но он не простой сумасшедший. В зоне он стучал нам на ваших братьев. За что и был досрочно освобожден. Он - стукач, ребята. Сделайте его тут. За это получите обещанное вознаграждение. Сроки вам, конечно, немного набавят, но совсем немного! Зато на зоне будете отныне жить по-королевски. Вам ведь терять нечего, так и так сидеть. - Не митингуй, начальник, все ясно, - перебил Князева старый зэк. - Опустить его сначала, или как? Князев брезгливо поморщился: - Хорошо было бы опустить, но на это нужно время, а времени у нас нет. Кончайте его. Ну, чтобы потом на пьяные разборки было похоже, со смертельным исходом, разумеется. Не мне вас учить. - Будь спок, начальник. Иди, газировочку попей за наше здоровье. А этого гада можешь считать покойником. Князев вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. По команде старшего уголовники заломали Власу руки, хотя тот и не думал сопротивляться, и потащили к столбу, стоявшему в середине камеры. Сняв с себя ремни, они прикрутили ими Власа к столбу. Потом отошли к стене, достали заточки и приготовились кидать их в приговоренного к смерти. Власу вспомнилась Василиса, и он прошептал почти беззвучно: - Встречай меня, Василек. Сейчас и я узнаю, что значит видеть звезды сквозь прутья решетки. Старший зэк жестко потребовал: - Признавайся! Сдавал братков? - Нет, не сдавал. - Врешь, сука! Огонь, ребята! - крикнул старший и первым метнул заточку. За ним стали целиться и кидать другие. Первая заточка попала Власу в шею. Он вздрогнул от неожиданно близко брызнувшего фонтанчика крови. Удар заточки как будто отворил заветную дверь, и оттуда он услышал свой собственный голос: - Я видел белые крылья, белые, белые, белые. Я видел черные стрелы, черные, черные, черные. И я перестал быть сильным, и я перестал быть смелым, — 175 —
|