|
- Это кто? - Где? А, это... Святые князья-страстотерпцы Борис и Глеб. Замоскворецкий от удивления свистнул. - Эй, соловей-разбойник, не свисти пред честными иконами-то. - Слушай, дед, а их правда одного в шатре, а другого в лодке убили? - осипшим голосом спросил Замоскворецкий. Архипыч кончил кропить комнату, убрал бутыль со святой водой в аналойный шкафчик и ответил: - Сущая правда. Иш ты, начитанный какой. Тебя что-то удивляет? - Да нет, ничего не удивляет, - Замоскворецкий попробовал улыбнуться, но это у него плохо получилось. - Теперь уже ничего не удивляет. Я их видел недавно... И очень вовремя видел. Мне это помогло... Не знаю, как сказать. Архипыч понимающе кивнул головой: - Бывает. Ладно, ложись, отдыхай, духовидец. Давай вот сюда, на тахту, а я на раскладушке устроюсь. Тебе теперь покой нужен. - Покой нам всем нужен, - пробурчал Замоскворецкий, с трудом перебираясь из кресла на видавшую виды тахту. - Слышь, дедок, а, может, мне в монахи податься? - Эва, куда хватанул!.. Впрочем, если ты от Бога - монах, то непременно подашься, дай только срок. - Расскажи про себя немного, Архипыч. Дед вздохнул: - Что ж рассказать-то? Вот живу тут, почитай, почти век. Раньше эта доходная половина дома со всеми квартирами сестре моего отца принадлежала, моей тетке значит. А я с родителями в Ростове-на-Дону жил, особняк наш стоял на улице Зеленой, дом номер восемь. Сюда мои родители в двадцать втором году переехали, когда наш ростовский особняк красные отобрали. Мне тогда всего годик был. Тетка моя, ясное дело, прав на дом лишилась, но комнату эту ей домком оставил. Пожалели барыню, потому что председатель домкома "редиской" был. Вот тут мы вчетвером и ютились. - Какой редиской? - "Редиска" - значит сверху красный, внутри белый. Понятно? - Ага. Стало быть, ты из благородных! А чего же речь у тебя, как у сибирского валенка? Где ты так наблатыкался? — 153 —
|