Влас сел. - А ты что, тот самый Василисин дружок, что ли? - прищурился Замоскворецкий. - Тот самый. Вдруг Влас неожиданно для самого себя спросил: - А что вам Гость у Дома Моды говорил? Замоскворецкий оторопел. - Что говорил? Странный он человек... Кто он такой? Я когда к Дому Моды подъехал, у меня каприз был. Вот, думаю, не пойду к началу просмотра. Пусть ждут, сволочи. Все равно без меня не начнут. Ну и стал по улице гулять. А тут этот... Я сперва подумал, что он сам из моделей, прикид у него прикольный. Но вдруг он мне говорит: "Иди внутрь, тебе угрожает опасность". Я ему: "Что врешь, псих?! Чем докажешь?". А он так спокойно и главное прямо в точку: "Со вчерашнего дня тебя мучает одна и та же мысль: "Что дальше?"". Меня аж пробрало и, может быть, первый раз в жизни я по-настоящему сдрейфил. Ведь и точно, меня эта поганая мысль мучила, сильно мучила. - Простите, я ваше имя забыл. - Жан, ну в смысле Юлий. - Дорогой Юлий... Мне трудно говорить об этом, но, видно, необходимо. В тот вечер у Дома Моды я должен был вас убить за Василису. И убил бы, я ведь уже прицелился, но... - Но что?! - Но Он... Замоскворецкий нервно рассмеялся. - Так кто же этот "он"? - Он... - Влас растерялся, не зная, как объяснить, чтобы Замоскворецкий понял. - Он - Гость камеры смертников. Он за нас пострадал. Ему нас жалко. Ему и вас очень жалко, и Он не хотел, чтобы я вас убил. Он сказал, что у вас душа ребенка. Замоскворецкий переменился в лице, нервно полез в карман, достал из портсигара сигарету, хотел было закурить, но вместо этого изломал ее, швырнул в сторону и гаркнул: - Нам сегодня жрать принесут!? - А потом тихо сказал, обращаясь к Власу. - Хотел бы я тебе верить, парень... Но разве такое бывает? Им принесли: "Суп грибной в горшочке", "Раков в мешке", "Медовый сбитень" и еще всякую всячину, - все по старинным русским рецептам. Влас отвык от ресторанной еды, а тут еще приготовлено было с фантазией. Например, грибной суп подали в съедобном горшочке, сделанном из румяного белого хлеба, из коего предварительно вырезали мякиш. — 135 —
|