|
- Здравствуйте, дедушка. Мы к вам по очень важному делу, - объяснил Влас. - Чаял я, что кто-то за ней приедет. Чаял... - обрадовался Архипыч. - За кем, за ней? - спросил Влад. - Ну, вы же за Василисой? Лица молодых людей вытянулись от удивления. - Что это я вас на пороге держу, люди добрые. Заходите, перво-наперво чайку попьем. Архипыч провел обомлевших гостей внутрь помещения и усадил за стол, сооруженный из больших картонных коробок из-под медицинского оборудования. Достав самодельный кипятильник, скрученный из двух лезвий, старик поставил разогревать воду в стеклянной банке. - Дедушка, а дедушка, а вы откуда про Василису и про нас знаете? - придя в себя, спросил Влас. - А что я знаю? Ничего я и не знаю. Просто не хотел бы я вашу Василису Прекрасную этому чернокнижнику отдавать. Влас метнул взгляд на друга: - Какому чернокнижнику? - Да был тут один сегодня, ни свет ни заря. Одно слово - чернокнижник! Ничего, ничего, ребятки, сейчас мы чайку попьем, потом Василисочку обрядим, да и заберете вы ее с Богом. Она ведь мученица. - Откуда ты все знаешь, дед?! - сорвался Влад. - Ой, мил-человек, - вздохнул Архипыч, - чего я знаю-то? Ничего не знаю. Просто лицо у ней, как у мученицы, как в Четьи Минеях, беленькое... Ну вот и чаек поспел. Наливайте, миленькие, у меня и заварочка есть свежая, два дня назад сделал, настоялась, - радостно приговаривал дед, разливая кипяток по алюминиевым кружкам. Друзья с недоверием покосились на треснутый фарфоровый чайник со старой заваркой. - Ждал я вас, добрые люди, ждал. Вот послушайте старика, сделайте милость... У народа русского теперь последняя возможность открывается. Старцами было предсказано возрождение на Руси Православия, да на короткое время. Похоже, время это короткое заканчивается. - Как заканчивается? - встрепенулся Влас. - А вот так. Когда безбожие рухнуло, сами знаете, почти десять лет страшная суматоха была. Особенно вначале. Все лопнуло, работу люди потеряли, магазины пустые, кругом обман, закон не действует. Как жить? Вот и потянулся народ в храмы, к Боженьке. Сотнями крестились, венчались, о Боге спрашивали, выхода искали, ответа. Молодые так те прямо крестились и в монастыри шли, а кто в семинарию, а кто и сразу в священство... А потом время прошло, отпустило, поуспокоился народ. Опять прилавки ломятся, да и деньжата стали водиться. Много чего интересного, кроме храма, есть посмотреть, и душа вроде бы не болит. Чего в церковь идти? А еще народ пугают попами на мерседесах. А чего пугаться-то. У нас так говорят: "Попов бояться, в храм не ходить". А люди всё одно боятся. Вот и стала дорожка в храм сужаться. Потому я и говорю, что сейчас дан последний шанс: или туды или сюды, - дед показал пальцем вверх и вниз, - иначе будет попущено Богом такое... похлеще семнадцатого года. — 118 —
|