|
* * * Домой Влас добрался около часа ночи. Мама и Анжела, конечно, не спали. Но самым неожиданным оказалось то, что вместе с ними бодрствовал Влад. Втроем они сидели на кухне за круглым столом под зеленым абажуром и пили уже по третьей чашке багряного индийского чая. Влас по старой привычке бесшумно открыл замок двери, вошел и замер в полумраке коридора. Из кухни доносились голоса: - Ой, не знаю, Влад, я полвека прожила, верующая, слава Богу, а про такое только в книжках читала. Вечно у вас все не как у людей. Ну что нормально-то не живется? То вы правду какую-то искали. Потом робин-гудами были. А теперь вот к вере потянулись, и опять двадцать пять, - сплошь у вас чудеса какие-то да подвиги... Не нравится мне это. Плохо все это кончится, - причитала власова мать. Влад в ответ смущенно оправдывался: - Татьяна Владимировна, а я причем? Да я - первый против всей этой нездоровой мистики. Понятно было бы, если б я в нее верил, ну там, гадал по картам или духов вызывал, но у меня-то дела поважнее есть. А тут, пятый раз вам говорю, как на духу, вхожу в подъезд родного дома - и тут она! В белом вся и с цветами на голове. Ну! Так же и свихнуться можно. И смотрит на меня, как по душе чем-то теплым гладит. Я все равно, как у мамы в детстве на коленях посидел. А потом говорит ласково: "Я - Василиса. Мы за тебя с Власом молились. А теперь я ухожу далеко. Пришла проститься... Меня Бог к тебе послал, как свидетеля веры. Ты, - говорит, - покрестись, пожалуйста. Хорошо?", - и улыбается, а у самой слезы на глазах. У меня, Татьяна Владимировна, отключилось все. Ни страха, ни удивления, как будто я всю жизнь только и делал, что с покойниками разговаривал, а внутри тепло-тепло... Так бы и стоял вечно, да она исчезла. Тут уж я, не заходя домой, к вам рванул на полных парах. А куда же? У вас тут с Власом почти монастырь. Кому еще рассказать? Дома-то я все равно себе места не нашел бы. Машка моя, она ведь... Влас кашлянул. Все трое, как по команде, вскочили с мест и устремились в коридор. - Власушка, - мать бросилась сыну на шею, - живой! - Мамочка, не плачь. Что со мной сделается-то? Им было о чем поговорить в ту ночь. Все четверо не спали до рассвета. — 111 —
|